Читать «Нация как субъект конфликта» онлайн - страница 12

Но бывают ситуации, когда действий в Большом времени оказывается недостаточно. Например, те же кочевники могут причинять слишком значительный вред: народ просто не успевает восстановиться, восполнить нанесенный ущерб. В таком случае у него есть альтернатива: постепенно сдавать позиции в Большом времени или начать отстаивать себя в «малом времени» — например, создавая оборонительную систему, окружая себя рвами и частоколами, организуя боевые дружины и т. д. Все эти мероприятия — громоздкие и затратные — возможны, однако, только в том случае, когда жители начинают осознавать себя именно в качестве нации. Такое осознание не дается сразу: требуется определенный уровень понимания ситуации, достижимый далеко не всегда и не во всех случаях. Но если уж он достигнут, народ начинает совершать поступки, нужные не только и не столько конкретным людям, сколько народу в целом.

Обычно подобная мобилизация наблюдается в критических ситуациях — например, во время войны. Однако есть способы сделать ее постоянным фоном существования народа, озаботить народ задачами глобальной конкуренции.

Совокупность этих способов, приводящих к постоянной мобилизации народа, и есть национализм. И любой народ, активно заботящийся о собственном будущем (т. е. соразмеряющий свои действия с Большим временем), уже можно считать «нацией».

Обычно максимальную заботу о будущем проявляет социальная верхушка, элита, которая состоит из людей «долгой воли» и занята не трудом, а удержанием власти над подданными и защитой от внешних посягательств. Поэтому свойства нации приобретает в первую очередь она, что и естественно. В этом смысле новоевропейскую нацию можно понимать как расширенную аристократию, чьи права и обязанности распространяются на весь народ.

Остается понять, как это стало возможным. Что случилось в Европе в XVII–XVIII веках, помимо распространения самого слова «нация»? Ответ таков: в это время было совершено своего рода переоткрытие национализма — а именно, он был впервые в истории реализован в поле политики.

Политика в европейском смысле этого слова — уникальное явление, не имеющее прямых аналогов в других культурах. Речь идет о наборе практик, позволяющих отдельным частным людям, в том числе бедным, худородным и не допущенным в элиту, влиять (или хотя бы пытаться влиять) на принятие решений сколь угодно высокого уровня. В большинстве культур подобные возможности были жестко табуированы. Все, связанное с властью, проектами, будущим как таковым, оставалось в ведении элиты. Соответственно, массы были отсечены от каких бы то ни было решений — и даже мыслей на подобные темы. Неудивительно, что исследователи традиционных обществ отмечали поразительное безразличие «народных масс» к вопросам подданства, власти и так далее. Средневековому крестьянину было в высшей степени безразлично, под чьей властью он находится и в какой стране живет — если только его не трогали. «Политический человек» Нового времени к таким вопросам, как минимум, неравнодушен.