Читать «Настоящие, или У страсти на поводу» онлайн - страница 20

После смерти матери, отец так и не женился, и на мне род должен был угаснуть.

Жили мы по деревенским меркам довольно неплохо, по городским — с трудом перебивались. Но меня всё устраивало. Наш дом был всё-таким же большим и тёплым, суровые зимы были ему не страшны и ветра не продували. Нам хватало дров и продуктов. Даже была пара слуг: старая кухарка и её муж, который помогал отцу в разведении яргов — убирал в хлеву, носил солому. Весной, если водились лишние деньги, папа нанимал рабочих с деревни для выпаса стада и размножения скота. Меня, естественно, к этим работам не допускали, и папа старался на месяц-два отправить к тёте Полин.

Ярги были нашим спасением. Из длинной шерсти (высоко ценились светлые оттенки) мы пряли нити, которые потом продавали на базаре. Мясо, молоко и жир не давали умереть с голода и были очень сытными. А весной яргов ставили в плуг и пахали небольшие поля, в надежде получить хоть какой-то урожай на обветренной земле, почти лишенной плодородного слоя.

Ивар был сыном местного кузнеца. Самый младший в семье, он был совсем непохож на своего отца, жилистого и могучего господина Жбана. Такой же высокий, но худощавый с длинными руками и ногами, медного цвета волосами, веснушками на носу и щеках. Тёмно-карие глаза весело смотрели на мир, а с губ почти никогда не сходила улыбка. Он был так похож на солнышко, что к нему тянулись все. В том числе и я.

Моя первая и единственная любовь. Ивар был старше меня на два года и производил впечатление взрослого, умудрённого жизнью парня.

Мне было тринадцать, когда я узнала, что дочка мельника крутит перед ним хвостом и зовёт прогуляться ночью под ракитой. Ох, сколько слёз я пролила, обнимая подушку, как ревновала и злилась, мечтая вырвать девке все волосы. Куда мне было до румяной, сформировавшейся Мирты, на которую даже деревенские мужики заглядывались.

Я была поздней девушкой и сформировалась лишь к шестнадцати годам. Резко, в пару месяцев. Весной уехала к тёте щуплым, угловатым подростком с тоненькой косичкой, а вернулась совсем другой. Нам с тётей пришлось трижды перешивать гардероб, чтобы хоть как-то уместить в него начавшие расти грудь и бедра. Талия неожиданно стала тоньше на пару сантиметров. Волосы приобрели пшеничный оттенок, заблестели на солнце, став такими густыми, как никогда. Губы заалели, а ресницы и брови потемнели, делая лицо более выразительным.

— Ох, как на матушку похожа. Прям глаз не отвести, — шептала тётушка перед моим отъездом.

— Глупости, — недовольно ворчала и злилась Элодия, которую мои изменения выводили из себя. Она привыкла быть первой красавицей и не терпела конкурентов. — Как была деревенщиной, так и осталась.

Но обидеть кузина меня не могла. Я ежедневно видела результат в зеркале и едва не плясала от счастья, мечтая как можно быстрее вернуться домой.

Я помнила, как застыл папа, увидев меня в первый раз, как заблестели его глаза и задрожали губы.

— Ты выросла, — прошептал он, обнимая и прижимая меня к груди. — Стала совсем взрослой.

Я едва смогла дождаться следующего утра, почти всю ночь не спала, кружась с одного бока на другой. Встала на рассвете, встречая яркое солнышко.