Читать «Наследство последнего императора. 1-я книга (I)» онлайн - страница 2

Так что «Наследство последнего императора» – это ещё и история открытий и прозрений, фальсификаций и обмана, жестоких кровавых игр сначала вокруг живых Романовых, а теперь вокруг мёртвых.

Шаг за шагом, по крупицам, автор реконструирует события, как далёкого прошлого, так и близкого настоящего. В его распоряжении не только юридические доказательства, экспертные заключения, но и неожиданные свидетельства. Неоценимую помощь Н. Г. Волынскому в расследовании оказала О. Н. Куликовская—Романова, вдова самого близкого родственника императора Николая II – его родного племянника Тихона Николаевича Куликовского—Романова, недавно скончавшегося в канадском городе Торонто. С Ольгой Николаевной автор встречался неоднократно. Большое значение имели и контакты автора с нынешним главой Дома Романовых Великим князем Николаем Романовичем, который, кстати говоря, по своим убеждениям не монархист, чего вроде бы следовало ожидать, а республиканец.

Но вот документ заканчивается. И тогда вступает в силу метод художественной реконструкции действительности. То есть, вслед за Юрием Тыняновым автор заявляет: «Там, где заканчивается документ, начинаю я!» Так что в романе сосуществуют и дополняют одна другую правда факта и правда искусства.

А уж если реальный исторический персонаж почти столетие для историков и литераторов – загадка, то вдвое хочется узнать о нём побольше. Так, впервые на страницах художественного произведения появляется комиссар Яковлев – личность таинственная и многомерная. Удивительно: почти девяносто лет русская литература словно не замечала этой исторической и, добавлю, трагической фигуры. И вот нечаянная встреча с Василием Васильевичем Яковлевым, пытавшимся вырвать царскую семью из рук сибирских и екатеринбургских левых большевиков и вывезти её в Москву, а, может, и дальше. Самое интересное, что был тогда Яковлев личным порученцем Ленина и Свердлова и выполнял их задание – таковы исторические факты.

Так что роман «Наследство последнего императора» интересен ещё и тем, что в нём содержится новое историческое знание, и это тоже сильная сторона книги. Оказывается, твёрдые цены на хлеб, разорительные для крестьянства, установил не Сталин, как нам твердили и твердят, а царское правительство. Вскоре хлеб стал с рынка исчезать, что ускорило наступление Февральской революции. Именно Временное правительство ввело продразвёрстку – ту самую, которую в 1922 году большевики, пройдя период военного коммунизма, заменили продналогом – первая мера НЭПа. С удивлением обнаруживаешь в книге и свидетельства того, что в августе—сентябре 1917 года «Временные», в основном, кадеты, спешно готовились заключить сепаратный договор с немцами (для отвода глаз – с Австрией, которая, как известно, была теснейшим союзником Германии), да вот большевики в октябре помешали. Много интересного, а иной раз и потрясающего узнаешь и из документальных свидетельств деятелей Русской Православной Церкви. Кому известно, например, о том, что Николай II готовил восстановление Патриаршества и всерьёз готовился… сам стать Патриархом?