Читать «Наследство одержимого» онлайн - страница 70

В это время откуда-то из-за алтаря тенью вылетел кто-то маленький и, кажется, рыжий. В руках у него поблёскивало. Раскручивая что-то на бегу, рыжий подлетел к мерзкому зомби, махнул снизу вверх рукою — «Получай, падла!!!» Завоняло растворителем. Тут же подскочили с факелом, ткнули доктора Камышова, и он с ветряным шумом полыхнул синим костром. Все, кто оставался еще на ногах, с криками бросились врассыпную; вот только рыжему сноровка изменила — он споткнулся, упал и не успел подняться… Сделав пару кукольных шагов, охваченный прозрачным пламенем покойник свалился прямо на рыжего. Кошмарный рев сгорающего заживо потонул в грохоте взрыва — мертвец разлетелся, точно бочка с бензином. Куски пылающей плоти новогодними ракетами брызнули в густых и едких дымных облаках.

— А-а-а!!!

Чудовищный смрад усиливался. Исходя на кашель, обливаясь слезами, обезумевшие большехолминцы раскидывали друг дружку возле спасительных дверей, пихали ногами и кулаками. Кто-то бросился к окну, размахнулся; оглушительно хряснуло, посыпались осколки, но без толку: решетка…

— Не спешите, люди добрые! От судьбы-то не уйти! Молитесь лучше! Б-бе-е-е! — похабно и отчетливо проблеяло из центра пентаграммы на круглом потолке, и двери сами собою захлопнулись.

Зато вдруг ни с того ни с сего распахнулась та, потайная дверь, и мимо ног Сергея пронеслась крупная мясистая собака с распахнутой пастью и фосфорическими глазами. Она беззвучно сиганула по церкви к давящимся у безответной двери мужикам. Облюбовав себе крайнего, собака прыгнула ему на грудь, повалила и стала трепать за горло… Вскоре к ней присоединилась еще одна собака, и еще, и еще — Сергей потерял им счет, а собаки — большие и малые, хвостатые и бесхвостые — все бежали и бежали, сверкая светофорной зеленью глаз, набрасывались на людей, тянули зубами живое мясо, сорили кровавыми ошметками… Покончив с деморализованными обитателями Больших Холмов, собаки все до единой выскочили в открывшуюся тотчас дверь и растворились в сырой наружной ночи…

Из живых в церкви, если не считать Аполлона Леонардовича, не оставалось никого, кроме Сергея. Да и тот сам себе казался живым лишь условно. Хотя… Что это шевелится в темном углу за жаровней?

— Это поп. Я дал ему отсидеться и вспомнить псалмы, — небрежно проговорил Аполлон Леонардович, все так же сжимая Сергееву руку.

Из-за жаровни — точно, показалась башка отца Филарета. В церкви еще пылало три факела, закрепленных между бронзовыми стойками ветвистых канделябров, и мужественный священник в этой адской подсветке показался еще гаже, чем был. Насколько смог заметить Сергей, и борода, и ряса батюшки были измазаны как будто блевотиною, а в крысиных глазах больше не оставалось и следа рассудка.

…Топор тяжко свистнул в воздухе и с хрустом врубился в лысую голову. Аполлон Леонардович покачнулся, выпустив Сергея, и — как есть, с топором в виске, — неподвижно уставился на Филарета.