Читать «Наркомания. Патология или поиск инициации?» онлайн - страница 16

По-видимому, существует особая связь между идеей закона и юриспруденции и нашими современными трудностями в проживании таких архетипических тем как героизм. Неолибералы полагают, что материально процветающее государство несет ответственность за неврастению нашего общества, за опасную неспособность внушить своим жителям личную ответственность, за самые разрушительные последствия системы всеобщего благосостояния. Можно задуматься, объясняется ли этот упадок жизнеспособности общества только социально-экономической политикой, или причина в философии современных законов, которые, гарантируя определенные права человеку, освобождают его таким образом от борьбы за них. Другими словами, рациональных принципов, на которых основана идея современного Государства, недостаточно. Рядом с рациональными ценностями проступает архетипическая реальность, поскольку одних только рациональных ценностей не хватает для управления экономикой души. Таким образом, обозначенный выше упадок жизнеспособности общества можно объяснить отсутствием архетипического резонанса в обществе. Психический опыт, не имеющий связи с архетипической темой, действует не достаточно сильно, чтобы придать обществу жизнеспособность или дать толчок индивидуальной или коллективной душе, такому опыту не хватает более глубокого отражения (эха).

В своих попытках достичь объективности и справедливости юридическая власть становится очень рационалистичной. Такое рациональное качество безусловно необходимо, но оно работает против непосредственности, яркости, «инстинктивности» тех чувств, которые делают переживание apxemunuческим. Закон становится все более безличным и далеким, но архетип, внутренний закон, всегда должен выражаться личностно. Если Бог «говорит», то первобытный человек или сумасшедший слышит этот голос и знает, что говорят именно с ним. Вместо концептуального осмысления, он просто внемлет голосу. Пик эмоциональной насыщенности в поисках справедливости был достигнут, когда появление дуэли воплотило принцип «Бог рассудит», здесь архетип героя резонировал с архетипом высшей справедливости, а эго с Самостью.

Прямая персонификация архетипа, когда эго индивидуума идентифицируется с божественным или мифическим персонажем, возможна только в крайних случаях. В большинстве случаев архетип дает спроецированную персонификацию, т.е. он переживается в форме внешнего объекта, существующего отдельно от индивидуума. Посредством дуэли правосудие вершилось менее абстрактным и более личностным образом, что делало архетипические переживания более прямыми не только для враждующих, но и для наблюдавших, поскольку последние могли проецировать свой собственный образ правосудия на того дуэлянта, которому они благоволили.

Архетипические потребности выдерживают время и перемены в культуре. Архетипическая фантазия, совершенно чуждая юридическим структурам современного общества, часто выживает в форме более или менее серьезной паранойи. Например, человек из народа рисковал попасть под карету дворянина лишь бы вручить ему свою просьбу о помиловании, так как дворянин воплощал архетипическую идею этого простолюдина о справедливости. Сегодня многие люди, пострадавшие от какой-нибудь несправедливости, часто тешат себя фантазией, что их проблема не техническая или законная, а личная. И, если бы какой-то персонаж, авторитетный, архетипический и достаточно идеализированный. рассмотрит их проблему лично, то тогда «все будет хорошо».