Читать «На узкой тропе» онлайн - страница 59

Хаджиусман вырвал из рук нищего бумагу и уткнулся в нее. То была справка, в которой говорилось, что Рауф Ахмедов душевнобольной человек, без определенных занятий и места жительства. И поскольку он не опасный для окружающих — подлежит направлению в дом престарелых.

Хаджиусман покачал головой.

— Хорошо, мудро придумано…

Лицо Хаджиусмана опять окаменело. О, если бы знал Курасадхан, он не послал бы его в свой смертный час в страну безбожников. Здесь ни на что нельзя положиться. Никому нельзя верить. Старый бродяга Рауф-хальфа не только не успокоил его, но вызвал еще большее раздражение и подозрительность. С такими нужно быть очень осмотрительным, осторожным.

Хаджиусман подошел к окну, выглянул во двор. Там суетился Мадумар. В окно потягивало сладким запахом жирного плова. Хаджиусман, повернулся к стоящему у двери старику.

— Какое поручение дал вам Мадарип-ишан?

— С вами быть, уважаемый, — ответил хальфа. — Если вы пожелаете — сводить вас в Шахимардан, на святой родник Сят-кяк, чтобы целебной водой его смыть ваши недуги, поклониться могилам блаженных имамов, побывать на святом мазаре Абубакира, где живет угодный аллаху хромой отшельник Тимур…

— Тимур?! — перебил старика Хаджиусман. — Вы сказали: хромой отшельник Тимур?

— Именно так и сказал, — подтвердил Рауф-хальфа. — Его все зовут Тимурленгом, как того полководца. Но он — совсем дряхлый шейх, живет на мазаре и ждет, когда…

— Тимур… Хромой Тимур… — повторял Хаджиусман, силясь что-то вспомнить. — Уж не тот ли это Тимур… Но его считают умершим!

— Нет, он жив, слава богу, — вкрадчиво произнес Рауф-хальфа. — Курасадхан знал его. Все курбаши, какие на Фергану и Вуадыль ходили, знали его. Мадумар-ака тоже знает…

Хаджиусман повеселел. Даже Мадумар заметил перемену в настроении гостя, когда зашел в мехмонхону с полотенцем и стопкой лепешек.

— О, вы так разговорились, что и о еде забыли! — начал он. — Одними речами сыт не будешь, надо чего-то… Помогите мне, уважаемый Рауф-хальфа, принести сюда казан с пловом.

— Это можно.

— Спасибо, спасибо, дорогой Мадумар-ака, — приложил руку к груди Хаджиусман. — Ни один правоверный не откажется от плова. Мы съедим его и поблагодарим хозяина. Только один вопрос: почему вы ничего не сказали мне о Тимуре? О хромом Тимуре, который охраняет мазар святого Абубакира?

— Простите меня, старого осла: забыл! Голова стала совсем дырявая, как решето… Виноват… Да и человек он маленький, незаметный — кто вспоминает такого?

— Когда сможем тронуться в путь? — перебил его Хаджиусман.

— Сегодня нельзя. Завтра тоже нельзя, — вслух рассуждал Рауф-хальфа, будто раскладывал перед собой карты. — А потом что?.. Так… Надо посмотреть хорошенько, может, следят за нами. Вы, Мадумар-ака, посматривайте кругом. Делать вам нечего — глядите и все примечайте.

— Вы, я вижу, опытный человек, Рауф-хальфа, — заметил Хаджиусман. — Я благодарен вам. И прошу прощения, что вначале мне показалось, будто вы… Немного того… — покрутил гость пальцами возле виска.

— А как же! Жизнь научит, уважаемый…

Не успел он закончить свою мысль, как вдруг встрепенулся петух, загорланил, точно на заре, оглушив всех пронзительным криком.