Читать «На Тихом Дону» онлайн - страница 52
Федор Дмитриевич Крюков
Однако, мы должны вернуться к прерванной беседе с нашим возницей.
— У нас девки и бабы, — говорил он, между прочим, — нельзя сказать, чтобы из порядка выходили… Так, разве, одна или две, а то ничего себе… Разве — тихомолком? Да у нас не украдешься: у нас ребята по всей ночи ходят и все знают, кто с кем сидит, чего говорит… У нас не дюже!
Я передал ему то, что слышал о значительном сравнительно количестве подкидышей, которых ежегодно приходится отправлять станичным правлениям близких к Новочеркасску станиц в новочеркасский воспитательный дом (число незаконнорожденных в Новочеркасске составляет 1/6 часть всех рождающихся, т. е. вдвое более процентного отношения, наблюдаемого, напр. в западной Европе. Это обусловливается тем обстоятельством, что в новочеркасский воспитательный дом доставляются подкидыши не только из соседних станиц, но даже из городов Ростова, Воронежа и др.).
— Это, положим, есть… «Накотных» у нас иной год штук двадцать бывает. Только это не наши: больше наймычки, которые из России приходят… А случается и над нашими, но реже, потому — наши похитрей!.. Без этого, брат, нельзя: известно — молодежь.
— А старики как к этому относятся?
— Да старики пересопят. Муж придет со службы, побьет год-другой да бросит: все равно ничего не выбьешь…
— Рано у вас женятся казаки?
— Да также, как и у вас, надо думать: иные после присяги женятся, а иные и до присяги. Кто как… Иной ходит с девкой год, и два, и три, а иной меньше. Кто, значит, облюбует себе девку, то с ней и ходит, ночевать к ней ходит.
— Ну, у нас, у верховых казаков, этого обычая нет, — сказал я.
— Э, да у вас мало ли чего нет! — с пренебрежением воскликнул он. — А чего же ты думаешь? Уж ежели ночевать пришел, так он ее и съел? Не-ет, брат! так лишь повертится, поговорят, о чем они там сами знают, да с тем и домой пойдет… А старики у нас — да чего они знают? Они лишь за тем глядят, чтобы жалоб не было, чтобы не обижал, беды не делал, не ругался бы, не воровал… А там хоть до самого света ходи, они ничего не скажут.
— Живут ли у вас большими семьями? — спросил я моего собеседника.
— Нет. Мало… Больше все делятся. Хоть два сына, хоть один и то иной раз отделяются. Где, бывает, отец виноват — забурунный, сыскивает, чего не следует, а где — и сын… У меня вот также отец, — я у него один и был, — стал меня притеснять, пьяный придет — норовит драться; думал, у меня дома нет, так походи, дескать, по чужим хатам. А я отошел, лошадь купил, дом купил, каючок у меня свой, невод — свой, и всего стало больше, чем у него. А он теперь шляется, как волк: когда в людях поест, а когда и так обойдется…
