Читать «На пороге (сборник)» онлайн - страница 46

— У вас двоих больше общего, чем ты думаешь, — не оборачиваясь к Ложкину, продолжил старик. — Я знаю, что ты был среди тех, кто выжил на «Генерале Ермолове». Тогда спаслось всего восемь человек. Возможно, ты не знаешь, но ты последний из них. Никого больше не осталось. Хотя среди тех людей не было ни одного старика. — Юрковский отпил кофе и обернулся. — Их больше нет. Но среди них была мать Сержа.

— К чему ты клонишь? — угрюмо проворчал Ложкин, нарушив своё затянувшееся молчание. Он с трудом ворочал языком, ему было тяжело говорить. — Сейчас ты мне ещё скажешь, что этот сосунок сын брата кузины моего соседа по комнате?

Юрковский не был настроен шутить. Он оставался задумчив и серьёзен.

— Мне интересно, — медленно проговорил он, — обладал ли кто-нибудь из тех восьми какими-нибудь скрытыми талантами? И я хочу знать, как долго висел над обломками «Ермолова» боевой корабль дарков.

— Что? Ты о чём?..

— Они с вами что-то сделали, Федя. Они изменили тебя. Понимаешь? — Старик говорил со странной пугающей убеждённостью, и Ложкин невольно вздрогнул, осознав значение его слов. — Вижу, ты понял. Это хорошо. А теперь иди, обдумай всё хорошенько. И вот ещё что. Сейчас ты поговоришь с Сержем. Сам. Без меня. Вы должны выяснить отношения, но так, чтобы при этом не пострадало наше общее дело. Понятно? Ступай.

Ложкин тяжело поднялся и медленно побрёл прочь. В коридоре он столкнулся с Сергеем и остановился, отчаянно пытаясь придумать, как выполнить просьбу Юрковского.

— Ты должен знать, — сказал он, — между нами ничего не было.

— Неужели? — не поверил Мамонтов.

— Ну, почти. Поцеловались один раз. Просто был такой момент, когда вдруг потянуло друг к другу. Я не знаю, со мной такого давно не было. Но я же и опомнился первым. Я ведь уже не так уж молод. И мне тоже бывает одиноко. А тут мы с Юлей… В общем, у нас было нечто общее, что нас сблизило, но я не собираюсь из-за этого ломать ей жизнь. Если она тебе дорога, поддержи её. И не держи зла. Ты был прав, я действительно вёл себя… э-э-э… недостойно.

Сергей ничего на это не ответил и прошёл мимо, направляясь в свою комнату. Ему тоже нужно было о многом подумать.

***

Работать не хотелось, и это было необычно. Это что-то новенькое. Ложкину грех было жаловаться: ему повезло, он всю жизнь занимался любимым делом. Но теперь в голове всё настолько перемешалось, что любая форма труда вызывала противную мигрень. Умудряясь в обычное время думать о нескольких вещах одновременно, сейчас учёный в смятении пытался зацепиться хоть за какую-нибудь мысль. Временами это у него получалось, и тогда он вскакивал с постели и начинал ходить кругами по комнате. Интуиция подсказывала ему, что это состояние временное и предшествует периоду озарения. Ложкин ждал, когда же он почувствует лёгкость и ясность ума, но в то же время не мог понять, как избавиться от навалившегося недуга.

Это нервы, это эмоции, думал он. И если в голове звучит эхо мудрости, вполне возможно, что голова пуста. Что же делать? Заняться оружием? Но это работа тонкая, ею надо заниматься на свежую голову. Поговорить с Юрковским? Нет. Может быть с Ольгой? С Сергеем? С Юлей? Смешно! Это не выход! Может, даже попытаться мысленно воззвать к фантомам подсознания? К Свете или, что не лучше, к Руслану? Пусть хоть мысленно присутствуют, вдруг действительно поможет.