Читать «На польско-китайской границе» онлайн - страница 8
Максим Лаврентьев
И кажется, дело труба...
Но чей этот белый тюрбан
и кто эти трое над чашей?..
А этих знакомы пяты.
Они пребывали в Пути
медлительнее черепахи.
Теперь они пляшут в огне,
наружно впадая во гнев,
увешанные черепами.
Ты думаешь, это гашиш?
Ты хочешь остаться, а - шиш!
Открыта для тех, кто не в теме,
реальность, лишённая форм,
где сутью становится фон,
а фоном - кромешная темень.
2007
В ОЖИДАНИИ ПЕРЕПРАВЫ
Я опоздал к перевозу. Лодочник ждать не стал -
судно его вдали.
Может быть, в лодке ушедшей заняты все места
жителями долин?
Может, один перевозчик сгорбился на корме,
полузакрыв глаза?
Так это или иначе не разглядеть во тьме -
с юга пришла гроза.
Хлещет безжалостно ливень! Вымок до нитки я,
мне не спастись никак.
Думаю, стоя под ивой, что-то об Инь и Ян
в зарослях тростника.
Тот, кто в Пути был так долго, может и подождать:
холодно ли, жара ль -
дух безмятежно спокоен.
Сквозь пелену дождя
вдруг пролетел журавль!..
2007
* * *
Кто скажет, что мы - посредники
между двумя мирами,
когда мы идём по Сретенке
прямо или дворами,
в потёртой джинсе из Турции,
в обуви made in China.
(Одетые по инструкции,
это - секрет и тайна.)
Когда мы спешим на сейшены,
слэмы, фотобьеннале,
и нас не поймёшь: рассержены
или козла пинали? -
Кто скажет, что мы - последние
праведники столицы,
хранители и наследники,
гиды и летописцы.
2007
* * *
Не подумай, что я неудачник,
очутившийся здесь по ошибке.
Не отшельник я даже, а дачник,
что спокойно живёт на отшибе.
И мои не скромнее заботы
чьих-то вечных проблем и волнений,
но вокруг меня воздух свободы,
на котором работать вольнее.
Зацветают в саду моём вишни,
на ветвях появляется завязь,
не впускает в ограду Всевышний
ни нужду, ни проклятую зависть.
Здесь друзьям не бывает деленья,
здесь не помнят ни званья, ни чина,
здесь, как дети, толпятся деревья
и лепечут почти различимо.
Но порой наклоняется время,
словно добрая старая няня,
и в её колыбельную веря,
сад безмолвствует, листья роняя.
2007
* * *
Сколько я служу на таможне
(тридцать долгих лет и три года),
многие проехали мимо,
родину покинув. Домой же
не вернулись. Разве погода
лучше по ту сторону мира?
Преодолевая пределы,
каждый оставлял мне в подарок
что-нибудь, что было охота.
Кто-то - мышь (я хвост к ней приделал),
а другой - волшебный огарок
от создателя "Дон Кихота".
Чей-то шут отдал мне свой череп,
Лао-Цзы - свои наставленья,
Будда - ничего (эка жалость!).
