Читать «На Краю Земли. Дилогия» онлайн - страница 46

— Дорогого, дорогого, — ласково трепля пса по лохматой холке, согласилась старушка. — И я, Клык, рада… Ох, всю меня в слюнях вымазал, негодник хвостатый. Причём, шершавым-шершавым языком… Да угомонись уже, хулиган. Ты же, как-никак, не щенок мечтательный, а самый что ни наесть брутальный островной пёс.

— Гав!

— Даже так? И я тебя очень люблю…

Тим подошёл к скамеечке и вежливо поздоровался:

— Светлых дней вам, фрекен Хелена. Отлично выглядите. Прямо как…м-м-м, как горный эдельвейс.

— Как засушенный эдельвейс из гербария? — скупо улыбнувшись, уточнила старушка. — Или же как сорванный кем-то эдельвейс, брошенный в тундре и заледеневший?

— Как прекрасный заполярный гордый эдельвейс… Вот, примите скромный подарок. От всей брутальной Души. Ничего особенного. Браслетик женский. Само тело браслетное сделано из самолётного металла. Ну, помните — лет так сорок пять тому назад — на южном мысе грохнулся об скалы какой-то американский секретный истребитель? Вот, из его останков… Камушки? Это Клык нашёл аметистовую друзу с огромными и очень чистыми кристаллами. Парочку из них я и разрезал-отшлифовал. А потом, покумекав, и в оправу вставил…

— Ох, уж, этот Белофф! Затейник поэтический… И почему его — романтичного и трепетного — все считают суровым и брутальным? Глупые, право слово, людишки… Ну, Брутушка, иди сюда. Расцелую. Да, не бойся. Только в щёки… Пойдёмте, ребятушки, в дом. Покушаем, чайку попьём (естественно, предварительно капнув в него настоящего ямайского рома), поболтаем всласть… Кстати, мужчина брутальный, а что у тебя с волосами? Пожар тушил?

— И об этом расскажу, — пообещал Тим. — И о многом другом…

Они пошли, покушали, капнули, выпили и поболтали.

Ещё — пару раз — капнули, выпили и поболтали.

Ещё — пару раз…

О чём — поболтали? Да, обо всём: о затянувшейся весне и о задержавшихся где-то тёплых дождях, о расплодившихся — без всякой меры — северных оленях и о смешных белых медвежатах, о нежно-ранимой тундре и о славных героях прошлых лет, посещавших — когда-то давно — эти благословенные края.

Совершенно неожиданно старушка, прервав интересную беседу, попросила:

— Заканчивайте, ребятишки, пачкать мне мозги. Мол, изумрудно-зелёная травка, весёлое ласковое солнышко, бойкие хрустальные ручьи, доверчивые северные олени и несчитанные стаи беспокойных уток-гусей… Зачем, родные, припёрлись? Браслетики, понимаешь, всякие, аметистовыми кристаллами украшенные… Чего надо-то?

— Совета, понятное дело. А ещё лучше — нескольких. Желательно, дельных и развёрнутых.

— Излагай, мальчик. Помогу, чем смогу.

Тим подробно, стараясь ничего не пропустить, рассказал о разноцветных лужах и о чёрном мешке, найденном на скалистом берегу Вейде-Фьорда, а также о своём посещении Синей долины, расположенной на загадочном мысе Верпегенхукен.

— Гав-в, — подтвердил Клык, мол: — «Так всё и было. Подписываюсь под каждым словом…».

— Начну по порядку, — задумчиво нахмурилась старушка. — Итак, два мёртвых белых медведя. Вернее, медвежонка… Кто их убил? Возможны два варианта. Первый. Есть люди, которые коллекционируют рискованные поступки. Их сладкими пряниками не корми, а дай совершить что-нибудь эдакое, отвязанное… Привожу конкретный и доходчивый пример. В далёком 1929-ом году занесла меня нелёгкая в Америку. Точнее, в приметный городишко Чикаго… Как и что? Это к делу не относится. Короче говоря, был там у меня один дружок, Джон Слейтер… Чего это, Клык, ты так многозначительно щуришься?