Читать «На все четыре стороны» онлайн - страница 88

Вот тогда и пришел на ум патологоанатом и некоторые всполохи благодарности к неизвестному злоумышленнику, который, по всей видимости, таким своеобразным способом пожалел ребенка. Не пробил ему башку окончательно, душа-человек. Да он практически жизнь мне спас!

Я скрипнул зубами от очередного прилива не самых приятных ощущений.

И, кстати, последние крохи благодарности вмиг куда-то испарились.

Какая же это… личность с низкой социальной ответственностью… меня так доской приложила? Меня, ребенка несмышленого! Что за больной… сын собачей самки? Этот инвалид, как его, Нарбеков, он на голову, что ли, инвалид? Он сумасшедший? Маньяк? Я чего такого ему сделал? По официальной версии – вообще помочь хотел! Пионерская акция – вам не шутки!

А вот интересно, эта хитросделанная эрзац-принцесса Диана меня именно об этом предупреждала? Ведь Нарбеков реально мог меня грохнуть!

Я, кряхтя и покачиваясь, встал на ноги и уцепился рукой за спинку кровати, чтобы случайно не вернуться к половым доскам. Голова болела, зато прекратило дергать в мозгах. Видимо, заработало мое чудодейственное свойство регенеративного восстановления. Ну да, даже головная боль заметно таяла на глазах.

И то хлеб.

Ну, раз не убили… займемся делом.

Что у нас тут? Я несколько раз глубоко вздохнул и огляделся.

А тут ничего и не поменялось с довспышечного времени. Даже следов человека, перенесшего тяжелый инсульт, не усматривалось – ни тебе костылей, ни уток, ни капельниц. Две панцирных кровати-полуторки хоть и неаккуратно, но заправлены. И, между прочим, завалов медицинских пузырьков да склянок мною тоже обнаружено не было. По крайней мере, при поверхностном осмотре.

Что же выходит?

Не живет здесь парализованный? Тип с популярной в этих местах кличкой Татарин – он что, симулянт? Не доверять собственной бабуле у меня оснований нет. Значит, на момент получения пенсии Нарбеков просто прикидывался больным? А сестра ему подыгрывала. Ну, как вариант. А как же медицина? Справки, анализы, освидетельствования всякие? С этим пока непонятно.

Я щелкнул выключателем, предварительно подставив старый, плохо оструганный табурет к стенке и забравшись на него. А свет-то есть! Почему-то мне казалось, что в эти трущобы даже электричество пока еще не провели. Глупость, конечно, двадцатый век на исходе третьей четверти.

Не спрыгивая вниз, я оглядел помещение сверху. Убогий интерьер людей, даже не нуждающихся, а которым тупо на себя наплевать. Для которых гораздо важнее раздобыть шкалик на халяву, чем лишний раз пыль смахнуть с серванта. Вон и пустая алкотара за шкафом. Собирают, значит, предприниматели хреновы.

А на самом шкафу, сверху, вижу чехол швейной машинки. У нас такая же дома. Немецкая, «Кехлер», по-моему. Именно за ней мать прячет от нас свою коллекцию иностранных монет.

Хмыкнув, я спрыгнул на пол и подтащил табурет к шкафу.

Прикол!

Здесь тоже, как и в нашей квартире, заныканы какие-то коробки и жестянки! Типовой советский схрон. Тут что, живет брат-нумизмат? Посмотрим. Я аккуратно в три приема перетащил все найденное хозяйство на круглый стол в центре комнаты. Так, здесь в картонной коробке нитки, лоскуты, пуговицы и прочий швейный хлам, в другом похожем хранилище – различный мелкий слесарный инвентарь россыпью, в плачевном состоянии, надо сказать. Аккуратисты и педанты так со своими инструментами не поступают!