Читать «На берегу Уршдона» онлайн - страница 6
Музафер Созырикоевич Дзасохов
Мы пошли к врачу. Врач выслушала Дзыцца и строго покачала головой:
— У вашей девочки есть один большой недостаток. Подслушивает чужие разговоры и неправильно истолковывает. — И улыбнулась: — Речь шла о другой больной. А ваша через неделю будет дома. Если перестанет упрямиться. Скажите ей, чтобы пила все лекарства, какие дают, а не прятала под матрац…
Мы вышли от врача успокоенные. Узнав, что скоро домой, Дунетхан повеселела. Только спросила Дзыцца, почему она сказал врачу, что наш отец не вернулся с войны.
— Разве я так сказала? — удивлялась Дзыцца.
— Да! Я слышала!
— Значит, просто оговорилась. Баппу еще не вернулся, но обязательно вернется. А ты скорей поправляйся. Увидит, что болеешь, и меня будет ругать. Почему, скажет, мою черноглазую не уберегла? Правда, Габул?
Я кивнул. Хотя не очень-то уже и верил Дзыцца, что Баппу вернется.
Через неделю Дунетхан на самом деле выписали.
— Ваша дочь молодчина! — сказала врач на прощание.
— Не капризничала, все лекарства принимала. Смотрите, ее и не узнать!
Домой мы пошли пешком. Уже выходили на полевую дорогу из села, как Дунетхан захотелось пить, и Дзыцца свернула к одному из домов. Это был дом друга Баппу, Дзыцца мне утром показывала. «У них тоже отец еще не вернулся с войны, а то разве не проведал бы нас».
Дверь открыла хозяйка и набросилась на Дзыцца с упреками:
— Нечего сказать, ее ребенок две недели лежит в больнице, а она глаз не кажет! Будто мы ей чужие!
Дзыцца оправдывалась смущенно: столько дел всяких, разве за ними выберешь время… Но я-то знал, ничего нет труднее для Дзыцца, как прийти к кому-нибудь с просьбой. Зачем людям докучать? Если и переступит чужой порог, то уж когда злая нужда заставит, когда другого выхода нет.
— Ладно, — сказала хозяйка. — А вот это тебе. — И протянула Дунетхан большой кусок сахару.
Дунетхан вопросительно взглянула на Дзыцца: можно ли взять? Когда в доме гости, Дзыцца нас и к столу близко не подпускает. Идите, мол, поиграйте во дворе. Неприлично смотреть людям в рот. И мы не брали, если нам давали что-нибудь со стола, — пусть думают, мы сыты. «Они недавно поели», — говорила Дзыцца. Или усаживала нас за печкой, чтобы на стол не смотрели. О тех, кто глазами провожает чужой кусок, она рассказала нам такой случай.
В один дом пришел гость. А жили здесь бедновато. Все же хозяйка ничего не пожалела: что было у нее, то и на стол поставила. Графинчик араки принесла, ломтики пирога, испеченного на масле. Гость поест и будет доволен. О чем еще мечтать хозяйке!
Ее маленький сынишка, увидев пирог, попросил и себе кусочек.
«Потерпи, вот уйдет гость, и что останется, все будет твое».
Малыш стоит в углу, нахмурясь, и ждет. А гость и не думает вставать. Жует и жует. Проглотит ломтик пирога, утрет губы и по сторонам поглядит. И не замечает, какое отчаяние на лице мальчика. Допил араку, к последнему куску потянулся. Тут мальчик не выдержал, закричал:
«Мама, он доедает!»
Мы потом часто дразнили друг друга этим «доедает!» Вспомним и смеемся…
Вот Дунетхан и хотела у Дзыцца узнать — можно ли взять сахар.