Читать «Мы победим! / Тайные тюрьмы Сальвадора» онлайн - страница 61

В связи с этим «делом» мне показали фотографию группы молодых людей, выезжавших на учебу в Бразилию. Среди них, по утверждению Гарая, находидся брат Толстяка. «Надо будет его проверить», — заметил полицейский.

Другой случаи, упоминавшийся ими при различных обстоятельствах, был связан с Челе Луисом (Сантосом Лино Рамиросом), членом нашей партии, который раньше служил в Национальной полиции. Поэтому многие полицейские его знали и частенько приходили сказать нам, что видели его там-то и там-то. По словам лейтенанта Кастильо, сержанта Наваса и Пьяницы, Челе Луиса видели на одном из ранчо вблизи побережья в Сонсонате. «Мы уже взяли его под контроль, — угрожающе заявил Кастильо. — Прикинулся пастором-протестантом. К тому же с ним женщина и новорожденный ребенок».

Они упоминали об этом несколько раз, говорили, что следят за каждым его шагом, но, «так как он был опасен и стрелял очень хорошо, брать его надо было неожиданно, дабы у него не оставалось времени защищаться».

Конечно же, все это от начала до конца было ложью. Однако несколько дней спустя тот же Кастильо пришел сказать мне следующее:

— А Челе Луиса мы взяли.

«Итак, — подумала я, — еще один невинный, которого, очевидно, убили, и все из-за того, что кто-то из этих ищеек в своей одержимости случайно обнаружил в нем сходство с другим».

В конце августа, когда конфликт между правительством и Аграрным фронтом был в зените, полиция схватила одного парнишку, совсем молоденького и хорошо одетого. Я слышала, его взяли после одного из совещаний Аграрного фронта за то, что он обозвал «кобелями» полицейских агентов, следивших за собранием.

Парнишка был племянником сеньоры Хильды Агире, хозяйки кафе «Поросеночек». Его продержали два дня в нижнем белье и заставляли кричать. Кастильо орал на него:

— Значит, мы — гориллы, да? Ладно, тогда ты должен знать, что все вы хуже, чем мы, но, чтобы у тебя пропало желание делать это в будущем, я заставлю тебя прокричать нам «гориллы» пятьдесят раз.

Начинай!

— Нет, не хону, — плача, отвечал парнишка.

— Что значит не хочу? Смотри, вот так мы можем и тебя, — гремел Кастильо и обрушивал дубинку рядом с парнем. — Здесь ты научишься уважать власти.

— Ай! Ай! — вскрикивал парнишка.

— Перестань скулить и кричи: «Гориллы!»

На вторые сутки днем его отпустили.

Все это говорит о том, до какой степени произвола доходят они в своих методах фашистского террора.