Читать «Мы победим! / Тайные тюрьмы Сальвадора» онлайн - страница 42
Шафик Хорхе Хандаль
Принесли плащ с капюшоном, сильно пахнущий прорезиненной тканью, — один из тех, которыми пользуются полицейские во время дождя. Ухватив за ноги, они принялись вытаскивать меня из машины, которая была очень узкой и всего с двумя дверками, что создавало значительные трудности. Сильными рывками им удалось меня вытащить, причем при каждом рывке все мое тело пронзала острая боль, а голова ударялась о сиденья, дверь.
Вытащив, они бросили меня на землю рядом с машиной и пару раз пнули ногой, чтобы проверить, очнулась я или еще без сознания. Увидев, что я никак не реагирую на их пинки, они набросили на меня плащ, а поверх повязки, что была на лице, накинули капюшон. Затем кто-то поднял меня за руки и взвалил себе на плечи. Боль в вывихнутой от ударов руке была невыносимой.
Поднявшись по лестнице, они подошли наконец к какой-то комнате. Там меня свалили на пол и сдернули плащ с капюшоном.
— Посмотрите-ка, не очнулась ли уже.
Мне приподняли повязку на лице и зажали нос.
— Да, дышит.
— Садись! — приказал чей-то голос, обращаясь ко мне.
— Посадите ее и разденьте. И принесите вату и лейкопластырь.
С меня начали срывать одежду и говорить разные непристойности.
— Ну, кто хочет «придавить» ее первым? — И, обращаясь ко мне: — Может быть, ты пожелаешь с этим, а?
— Всю одежду, мой лейтенант?
— Да, всю, полностью. И можете снять с нее наручники, пока раздеваете.
Те, кто меня раздевал, использовали каждую возможность, чтобы пощупать меня, потрогать грудь и другие места, сопровождая это скабрезными шутками.
— Хороша!..
— И кто бы мог подумать, что такие вот убивают полицейских.
— Пощупай, какое упругое тело, как будто эти шлюхи только спортом и занимаются.
— Она, должно быть, каратистка. Наверняка прошла курс в Корее.
— Фигура совсем не испорчена, видно, детей нет.
— Им не разрешается иметь детей.
— Вот пластырь с ватой.
— Сделай из ваты два тампона и помоги мне наложить их ей. Сними с нее повязку.
Мне наложили по куску ваты на каждый глаз и обмотали голову пластырем.
Затем, когда я оказалась полностью раздетая с забинтованной головой, на меня снова надели наручники, приподняли и усадили на пол, но голос, принадлежавший Гараю, приказал:
— Посадите ее на стул перед столом.
Я же, притворившись обессиленной, делала вид, что удержаться сидя не могу.
Хорошо, эту шлюху надо «придавить» прямо здесь, пусть знает, что мы тут не в игры играем. Ну-ка, усадите ее получше. Если она не сядет, кто возьмется «полежать» на ней?
Меня снова подняли за руки и усадили на стул.
— Придержите ее, чтоб сидела.
— Не притворяйся и сиди.
— Если не будет, то посмотрим, скольких из вас она выдержит. — Эти слова были обращены к находившимся там полицейским.
Я удержалась на стуле, дабы не давать им трогать себя — каждый так и тянулся пощупать.
Затем начался допрос — первый из многих, которые состоялись за время моего заточения.
Начал Гарай:
— Мы уже знаем, кто ты такая. Лучшее, что ты можешь сделать, — это начать сотрудничать с нами. Если ты будешь вести себя хорошо, мы сможем тебе помочь; здесь никто больше не сможет этого сделать — только мы.