Читать «Муха имени Штиглица ( с оптимизированными иллюстрациями)» онлайн - страница 33

Но однажды они вдруг увидят объявление: «Художественно-промышленной академии им. А.Л.Штиглица для выполнения учебных постановок СРОЧНО требуются демонстраторы пластических поз (натурщицы). Интересная внешность приветствуется! Позировать в одежде».

Стоп! Это их остановка! «Интересная внешность»! Это же про них! Пропустите, мужчина! Да дайте же выйти, господа!..

И вот они приходят к нам в аудиторию и садятся на синий стул.

Отныне все трамваи и троллейбусы ведут их к этому синему стулу.

Сегодня очередь Аделаиды.

– Я себе костюм заказала… цвета морской волны. В Коктебель летом еду. В пансионат. А что там делать? Найду себе генерала. И буду с ним вдоль берега ходить. Ракушки собирать. Нет ракушек? Ну тогда тем более – что делать? Я, кстати, вдова генерала… Давно умер, да… Платье цвета морской волны такое. Вы, как художники, что думаете: какого цвета к нему шляпа должна быть? Светлая или тёмная? Я сегодня заказывать буду. Думаете, бежевая? Для лета? А я в сентябре еду. Да, но я вообще такие цвета люблю, ну вот как вы рисуете, фиолетовые. Вам нравится, как я одета? Да? Странно. Я вообще так по улице не хожу. Только вам позирую. Это моей мамы вещи. Она давно умерла. А я вот ношу. Не знаю, что делать. Выкинуть, наверное, нужно. Но я к вам похожу. Идёт мне? Странно. Никогда не любила, как она одевалась. А выкинуть не могу. Вот к вам надела.

Аделаида смотрит на нас и снова ждёт одобрения. Получает его с лихвой.

Наша сегодняшняя постановка называется «Дама с собачкой». Аделаида – сильно повзрослевшая дама. То есть дама не только с собачкой, но и с судьбой. Она сидит в позе ожидания, сзади серебристые ткани – мелькание волн и воспоминаний. Шляпа с летящим пером, в левой руке зонтик, смотрит прямо, образ трагический – это усугубляют цвета: чёрный и фиолетовый. Она ждёт свой поезд. Она уезжает от человека, который ел арбуз…

Загвоздка была только в том, что наш преподаватель никак не мог найти собачку. Ну не было в Академии ничего похожего на собачку. И вместо неё он положил к ногам Аделаиды гипсовую голову Зевса. И прикрыл полотенцем, чтобы не смущал.

Аделаида посмеивалась. Искала правильное положение ног. В шутку поставила ногу на Зевса и нарекла себя Афиной.

– Ой, ладно, не смешите меня. Я вхожу в образ… Еду к нелюбимому мужу. Кто он у неё там был? Генерал?

– Чиновник, обычный чиновник, главное, не двигайтесь! Пусть рисуют. И в даль, пожалуйста, посмотрите. Нет, не в окно. Вон в ту стену, пожалуйста. Всё! Я вас оставляю, к моему приходу чтобы у всех была дама с Зевсом!

Уголки губ Аделаиды опускаются. Гаснет румянец. Даже кончик носа становится более острым. Чёрные кудри выбиваются из-под шляпы – дует бриз. Разворот головы в три четверти.

– А ваш преподаватель всегда такой сердитый ходит? На моего генерала похож… Тот тоже ходил, бывало, по дому и ворчал. Я внимания не обращала. Дети родились, и я в них ушла. И какая там ещё любовь… Была у меня подруга Тамара – вот она со своим мужем Толиком как два голубя ходили. Вместе и вместе. Как приклеенные. Сорок лет проходили, Тамарка умерла, а он сейчас молодую нашёл. Кстати, он художник, как вы. Говорит, что муза нужна. Я вот с Тамарой до сих пор дружу. Он что, думает, если она на облаке, так ей не видно ничего? Видно. А что не видно – я ей рассказываю. Ушёл человек – сядь на стул и жди. Когда тебя с собой позовут. Я правильно говорю?