Читать «Муравьи, кто они?» онлайн - страница 12

Разнообразие форм — полиморфизм способствует разделению труда и выполнению специальных обязанностей в обществе. Среди общественных насекомых полиморфизм особенно развит у муравьев и отражает более сложную жизнь и общинный строй. У пчел все просто: самец-трутень, самка, работницы. У термитов: самка, самец, рабочие, некоторые из которых специализированной формы.

Как они ощущают окружающий мир

Долгий путь

Днем на озере Иссык-Куль в Киргизии был шторм, волны шумели, пенились и далеко набегали на низкий песчаный берег, покрытый редкими гранитными валунами. А когда ветер затих, и озеро успокоилось, далеко от кромки берега остался влажный вал из песка, мелких камешков, водорослей и мертвых ракушек.

Сбоку такого вала бежит рыжий с черным брюшком муравей Формика субпилоза. Он очень торопится, не останавливается, не меняет направления и путь его прямой, будто заранее известный. Каждую минуту муравей проползает два метра, за двадцать минут сорок метров. Вот пройдено более ста метров, а вблизи еще нет никаких следов муравейника и песчаный берег с гранитными валунами все тянется далеко без травинок и кустиков.

Муравей, видимо, путешественник и куда-то далеко забрел. Каждый муравейник имеет свою территорию. Она не столь велика, так как даже самые отважные муравьи-разведчики, как принято считать, не отходят от своего жилища дальше одной-двух сотен метров. Это расстояние для маленького насекомого, плохо видящего среди густых зарослей травы, нагромождения камней, всяких ям, бугров, немалое и в нем легко заблудиться.

Обычно на небольшие расстояния от муравейника проделываются хорошие дороги. Дальше них идут едва заметные тропинки, а затем и просто бездорожье, по которому пробираются по запаху, по чувству направления, по маленьким последовательным ориентирам.

Может быть, наш крошечный странник заблудился и бредет, сам не зная куда? Но тогда его бег не был бы таким размеренным и деловитым. Что же служит ему ориентиром: синее озеро, шорох волн, кромка влажного песка или большое красное солнце, садящееся за темные скалы?

Прочеркиваю глубокую ложбинку к самому берегу. Наткнувшись на нее, муравей останавливается, нерешительно топчется в разные стороны, его членистые усики, покрытые золотистыми волосками, вздрагивают и беспрестанно шевелятся. Красноватая голова с черными глазами слегка поворачивается в мою сторону, и мне кажется, будто муравей в недоумения смотрит на меня темными точечками глаз.

Но остановка недолгая. Муравей решительно перебирается через ложбинку и — вновь размеренный бег по два метра в минуту вдоль берега. Новая канавка его уже не останавливает и не смущает, препятствие ему уже знакомо и не стоит внимания.