Читать «Моя единственная (Том 2)» онлайн - страница 108

Если американцы и были удивлены неожиданным появлением Франсуа, то ничем это не проявили. Хью жестом радушного хозяина показал на стоящий перед ним кофейник:

- Симпсон только что принес его. Кофе еще достаточно свежий и горячий. Присоединяйтесь к нам. Франсуа покачал головой.

- Прошу прощения, - явно волнуясь, произнес он. - Не могли бы вы уделить мне несколько минут для важного разговора? Я хочу поговорить с вами наедине.., прямо сейчас. Надеюсь, вы извините меня за то, что прервал вашу беседу, добавил он, посмотрев на Джона.

Американцы обменялись выразительными взглядами, и Хью, пожав плечами, встал со стула.

- Конечно, - произнес он. - И не волнуйтесь так. Я как раз собирался взглянуть на новую лошадь, которую купил на прошлой неделе у Джаспера. Если хотите, пойдемте в конюшню вместе. - Хью улыбнулся и посмотрел на отчима. Скоро должна спуститься Микаэла. Скажи ей, где я и что я буду рад, если она после кофе присоединится к нам. - Он вновь обернулся к Франсуа. - Не возражаете?

- Нет, - покачал головой молодой человек. - То, о чем я должен сообщить вам, не займет много времени.

Они вышли из дома и зашагали по направлению к конюшне, не подозревая, что из окна верхнего этажа за ними наблюдает Ален. В груди его клокотал гнев, глаза холодно поблескивали, кулаки непроизвольно сжимались. Он понимал, что надо действовать, причем очень быстро.

Хью и Франсуа шли молча. Молодой человек вдруг почувствовал, что ему трудно говорить. Нужные для начала исповеди слова не шли на ум.

- Может быть, пройдем чуть дальше? - предложил он, чтобы хоть как-то оттянуть время. - Я бы не хотел, чтобы кто-то, кроме вас, услышал то, что я намерен сообщить.

Хью удивленно поднял брови, но возражать не стал и молча свернул на извилистую тропинку, ведущую к реке. Вскоре конюшня осталась позади, а ухоженные парковые растения сменились полудикими. Наконец Франсуа решительно остановился и, глубоко вздохнув, начал свой рассказ. Лицо его было бледно, лоб нахмурен, в голосе звучали боль и раскаяние. В грустных темных глазах застыло чувство вины, но они твердо смотрели прямо в лицо Хью. Молодой человек не пытался выгородить себя. Он честно рассказывал о том, как, запутавшись в долгах, придумал мошеннический план, как его подхватил Ален. Франсуа признался, что они воровали все больше и больше, что именно из-за участия в их махинациях был убит Этьен. Наконец он сообщил, что имеет серьезные основания подозревать Алена в подготовке покушения на самого Хью.

Лицо слушавшего все это Хью оставалось совершенно спокойным. Но внутри его все клокотало. Мысль работала с лихорадочной быстротой. Ален его не пугал. С ним он сумеет справиться. А вот как, черт побери, поступить с Франсуа? Сделать его проступки достоянием гласности? Вряд ли это пойдет на пользу отношениям с Микаэлой. А материнское сердце Лизетт может просто не вынести такого удара. Он скользнул взглядом по стройной фигуре стоящего перед ним молодого человека. Пропади он пропадом, этот дурачок! В какой-то степени, надо признать, его уже наказала сама жизнь. К тому же Франсуа добровольно пришел к нему и честно во всем признался. Это, что ни говори, позволяет надеяться, что он не безнадежен. Собственно, Хью и раньше не считал своего шурина окончательно испорченным. Просто он слишком молод, избалован и при этом горд выше всякой меры. Это его и погубило. Молодость, увы, - тот недостаток, который уходит сам собой, избалованность исправят только трудности. А вот гордость? В принципе гордость - не такая уж плохая вещь, надо только, чтобы она не превратилась окончательно в дурацкую гордыню и самолюбование. Думается, молодой Дюпре имеет все шансы стать порядочным мужчиной. Однако наказание за содеянное он должен понести обязательно. Надо, чтобы он на всю жизнь запомнил, к чему привели его веселые похождения с Аленом.