Читать «Моя война (Документальная повесть)» онлайн - страница 10

Познакомился с боевыми расчетами пушек, в их составе были комендоры с кораблей Черноморского флота и моряки, освобожденные из штрафных батальонов. Во время формирования в Казалинске мы не получили ни пушек, ни лошадей. Даже стрелкового оружия, в основном винтовок, подразделения бригады получили менее половины потребности. Мне вручили старенький револьвер системы «Наган».

Под Москвой

Несмотря на недостаточную укомплектованность личным составом и материальной частью, в начале декабря бригада была переброшена в подмосковный городок Люблино и включена в состав войск Московской зоны обороны.

Здесь в короткий срок мы получили пополнение личным составом, пушки и лошадей. Сразу же возникли трудности: большинство командиров, старшин и бойцов были горожанами и не имели дела с лошадьми. Мне, выросшему в деревне, было немного легче освоиться самому и обучить подчиненных обращению и уходу за лошадьми и упряжью.

С раннего утра и до позднего вечера мы проводили тренировки на большом дворе школы, где нас разместили. Через неделю командиры научились держаться на оседланной лошади, а орудийные расчеты освоили движение орудий маршем и развертывание их из походного в боевое положение. Здесь же нам выдали армейское обмундирование, но все командиры оставили при себе морские кителя, а моряки — бескозырки и форменные рубахи. У всех моряков остались и тельняшки.

С 5 января 1942 года наша бригада была включена в состав 2-го Гвардейского стрелкового корпуса 1-й Ударной армии Западного фронта. В корпус, кроме нашей бригады, входили еще три стрелковые бригады и 8-я гвардейская стрелковая дивизия имени И. В. Панфилова. Корпус был выдвинут к линии фронта, проходящей по реке Лама, откуда перешли в наступление.

Противотанковый артиллерийский дивизион 45-мм пушек разместился в небольшой деревушке (всего 17 домов) Казенки, приютившейся на правом возвышенном берегу речушки с красивым названием Белянка. Для моего огневого взвода было отведено несколько домов.

Разместив орудийные расчеты и лошадей, я вошел в один из домов, представился хозяевам, сидевшим за столом, и попросил разрешения поселиться у них на несколько дней. Главу семьи звали Сергеем Ивановичем. А когда его жена назвала себя, я изумленно переспросил: «Прасковья Ивановна?» — и тут же сказал, что и мою маму зовут так же. Прасковья Ивановна заулыбалась и посмотрела на меня добрыми глазами, такими же голубыми, как и у моей матери. Я рассказал о себе.

В это время распахнулась дверь, и вошла девушка с розовыми от мороза щеками. «Вот и я!» — улыбалась шустрая и разговорчивая школьница.

Мы все вместе поужинали. Перед отходом ко сну я обошел дома и убедился, что все матросы довольны, лошади накормлены, охрана несет службу исправно.

Целыми днями мы проводили учения в заснеженном поле по занятию и перемене позиций, подготовке убежищ для пушек и лошадей, а главное — по выполнению артиллерийских стрельб по танкам.