Читать «Морок (сборник )» онлайн - страница 219

Загнал машину на стоянку, которая была неподалеку, хотел уже выйти, но хватился, что у него нет никакого подарка. Развернул машину, доехал до магазина, где директорствовал старый знакомый. Тот понял его с полуслова. Через несколько минут Козырин снова ехал к зеленому дому, а на заднем сиденье лежал внушительный пакет, перевязанный голубой лентой.

В глухих воротах, тоже выкрашенных зеленой краской, была маленькая калитка с железным кольцом. Козырин повернул кольцо, оно звякнуло, и на звук глухим, нутряным лаем отозвалась собака. Крохотный дворик покрывала густая трава. В углу стояла собачья будка, и около нее на короткой цепи метался большой лохматый кобель. Прижимаясь поближе к стене, Козырин прошел по узкому деревянному тротуару до крыльца. Дверь ему открыла пожилая полная женщина, очень похожая на Надежду, и он догадался, что это ее мать.

Она внимательно оглядела его с ног до головы, и ему под строгим, неулыбчивым взглядом стало не по себе.

– Скажите…

– Да что уж там, проходите, Петр Сергеевич.

– Вы меня знаете?

Она пожала плечами, снисходительно улыбнулась и пропустила его в дом. В двух маленьких комнатах все дышало чистотой и уютом; достаточно было беглого взгляда на вышитые салфетки, на аккуратно постеленные коврики у кроватей, на белую, с большими яркими цветами скатерть на столе, чтобы убедиться – здесь живут женщины со своим строго размеренным бытом, с давно устоявшимися правилами.

– Присаживайтесь, Петр Сергеевич. Чай будете пить?

– Нет, спасибо. А где Надежда?

– Она уехала.

– Куда?

– А вот этого она говорить не велела. Она велела вообще не разговаривать с вами, а только передать письмо. Но я вам хочу сказать. Я вам должна сказать. Любовь, Петр Сергеевич, надо уметь ценить. Очень буду рада, если вы это поймете.

С этажерки, тесно заставленной книгами и тоже украшенной вышитыми салфетками, она достала конверт и подала его Козырину. Все было так неожиданно, что он растерялся, но сумел тут же справиться со своей растерянностью.

– Вы должны мне сказать, куда уехала Надежда. Ведь вы же хотите ей счастья?

– С вами она все равно не будет счастлива. Прошу вас – уходите.

Полное, доброе лицо ее вдруг искривилось, губы запрыгали, и она прикрыла их ладонью.

– Уходите, прошу вас, иначе я наговорю грубостей.

Патлатый кобель провожал Козырина хриплым, нутряным лаем.

«Плюнуть и забыть! Плюнуть и забыть!» – всю обратную дорогу твердил себе Козырин, выжимая из своей «Волги» бешеную скорость.

Недалеко от Крутоярова свернул с шоссе, обогнул березовый колок и заглушил мотор. От бессонницы, от усталости слипались глаза, хотелось спать, но он пересилил себя, развязал пакет, перетянутый голубенькой лентой, достал бутылку коньяка, закуску.

Сидел прямо на земле, привалившись к теплому березовому пню, и пил, забыв о своей обычной сдержанности, об умении всегда казаться ровным, подтянутым. Угасал длинный летний день, но солнце еще светило, пронизывало зелень колка и неровными, раздерганными пятнами падало через просветы деревьев на землю. Одно такое пятно лежало рядом с Козыриным, в его ногах, и трава в неровной окружности казалась зеленее. Постепенно солнце опускалось, и светлое пятно съеживалось, становилось меньше и меньше. Через час-другой оно исчезнет совсем, не оставив никакого следа. Козырину вдруг до боли захотелось, чтобы оно не исчезало, он глянул вверх, увидел просвет между двумя ответвившимися стволами кряжистой старой березы, увидел краснеющий диск солнца – нет, пятно исчезнет даже быстрее, чем через час-другой. Козырину было жаль.