Читать «Монголия и Амдо и мертвый город Хара-хото» онлайн - страница 83
Петр Кузьмич Козлов
День второго апреля был особенно ясный и теплый; мы остановились на берегу озерка, вблизи монгольского стойбища "Хашата". Лебеди, утки-чирки, обыкновенные журавли, серые цапли и другие пролётные странники нередко подлетали к воде и усаживались на берегу, нисколько не стесняясь нашим присутствием, или, прокричав раз-другой, уносились дальше. В тот же день, вблизи бивака мы видели одинокую щеврицу (Anthus spinoletta blackistoni), белую плиску (Моtacilla leueopsis [Motacilla alba leueopsis]) -- и другую -- ее жёлтую сестрицу (Budytes borealis [Budites citreola]), седого луня (Circus sp.) и постоянного нашего спутника -- коршуна черноухого (Milvus melanotis). К вечеру, когда в природе всё приутихло и взошла луна, красиво озарившая спящую долину, на душе стало ещё приятнее и лучше. Несмотря на ночное время, всюду чувствовалась жизнь: на озерке изредка, продолжали раздаваться голоса неугомонных турпанов и пролётных серых гусей; майские жуки с приятным жужжанием носились по воздуху и лягушки по-весеннему налаживали свой оригинальный концерт... Лишь одни комары, которых благодаря влаге развелось множество, слегка нарушали прекрасное вечернее настроение. Температура воздуха днем держалась около 25° С, ночью же, как и раньше, она сильно опускалась и нередко на соседних болотах вода покрывалась тонким стекловидным льдом.
В общем, я могу сказать, что долина Гойцзо с своими ключами и озерками, с своим высоким камышом, с своими скромными местными обитателями, ютившимися со скотом в камышовых зарослях, в небольшом размере, напомнила мне Цайдам {П. К. Козлов. "Монголия и Кам".}...
Третьего апреля мы расположились лагерем в урочище "Нор", среди высокого, скрывавшего нас от взоров любопытных, камыша. Это была одна из самых отрадных стоянок. Как днем так и ночью до нас долетали оживленные голоса гусей, уток и лебедей, хлопотавших на близких озерках; по утрам и вечерам нас услаждали пением усатые синицы и черногорлые дрозды, к которым изредка присоединялся отличный, певец -- серый сорокопут (Lanius grimmi [Lanitis excubitor]). Здесь мы ловили недавно появившихся жуков -- водолюбов и других; здесь же, наконец, мне посчастливилось убить дикую кошку, или поместному "цогонда", которую я искал с самого Эцзин-гола и которая оказалась интересным новым видом (Felis chutuchta {А. Бируля. "О двух новых азиатских кошках". Ежегодник Зоологического Музея Императорской Академии Наук, том XXI, 1916 г. Мелкие известия" (I--II).} [Felis ocreata]).
Это хищное животное ютилось среди камышей, в сухой части озёрного прибрежья, и занималось, вероятно, охотой за птицами, пользуясь тем, что плавающие пернатые часто выходили на берег посушиться и отдохнуть; кошка держала себя очень доверчиво, не убегала при виде человека, и пустилась на уход лишь тогда, когда мы почти вплотную подошли к тому тамариксовому кусту, под которым она скрылась. Цогонда была очень крепка на рану: пробитая в лопатку, дробью номер второй, она нашла в себе
