Читать «Монголия и Амдо и мертвый город Хара-хото» онлайн - страница 38

На протяжении двух переходов маршрут экспедиции шел строго к югу, затем уклонился к юго-юго-западу и держался этого направления вплоть до северного подножья гор Гурбун-сайхан. Общий характер местности гористый, в особенности в северной половине маршрута, тогда как в южной преобладают открытые долины, по главным из которых пролегают большие караванные дороги из Северо-западной Монголии в Куку-хото {Город Куку-хото или Гуй-хуа-чен, как его называют китайцы, находится в северной части провинции Шаньси Внутреннего Китая, но вне Великой стены, проходящей верстах в восьмидесяти от него к юго-востоку. Гуй-хуа-чен ведёт обширную торговлю со всем почти Внешним Китаем и по размерам своих торговых оборотов с Монголией не имеет себе соперников по всей империи.}. Поверхность гор, холмов, долин, словом всё говорит в пользу стихийной деятельности -- бурь и ветров, видоизменяющих рельеф Внутренней Монголии. Масса обломочного материала, по мере удаления от материнской породы, мельчает, перетирается; более мелкие частицы щебня уносятся ещё дальше, обтачивая на пути отдельные мелкие гальки, представляющие иногда типичные трёхгранники, реже четырёхгранники. Выходы наиболее твёрдых горных пород своею полировкой тоже напоминают о деятельности ветра, хотя в таких случаях чаще бросается в глаза предохранительная корка пустынного загара (21), повсюду покрывающая и изверженные и древние породы. Как капли вод, зародившихся высоко в ледниках, в своем поступательном движении стремятся на дно долин, скопляясь в реки или озера, так и горные песчинки, подхваченные ветром, несутся вниз и в совокупности создают целое море барханов. На большем своем внутреннем протяжении страна однообразна, скучна, монотонна; еще более она удручает путешественника во время бури, поднимающей с земли тучи тончайшей пыли, омрачающей воздух. Всё живое прячется, голоса замирают и лишь один только ветер неистово ревёт и свистит, наводя ужас на суеверных номадов...

При таком состоянии воздуха в связи с поразительным однообразием пустынного ландшафта, здесь не легко разобраться в дороге даже привычному человеку. Поэтому на ближайших вершинах гор или на попутных возвышениях, равно и на всяком характерном повороте, у монголов из камней сложены указатели, по которым проезжий может ориентироваться, подобно тому, как в лучшую погоду он руководится общим направлением своего пути по расположению командующих массивов, по их оригинальным очертаниям, улавливаемым иногда на большие, в несколько десятков верст расстояния. Ведь каждый или почти каждый перевал открывает новые виды, новые картины; одни горы приближаются, другие уходят за противоположный горизонт. С книжкою и буссолью в руках в течение всего перехода непрерывно следишь, непрерывно отмечаешь всякий заслуживающий внимания предмет, всякое характерное явление. Нередко один и тот же массив приходится наблюдать в течение нескольких дней, нескольких переходов и по нему ориентировать свою съёмку. Подобное явление всего чаще случается, если таковые массивы лежат у самой дороги, когда сначала вы к ним приближаетесь, затем равняетесь с ними и, наконец, оставляете их в тылу вашего маршрута. Подтверждение сказанного мы увидели на второй или третий день движения от Тухум-нора, где с вершин поперечных высот нам открылся широкий горизонт: на впереди лежащем юге темнели гребни Дэлгэр-хангая, на оставленном севере -- знакомые читателю Сонин-хангай, Орцык и другие... Как увидим ниже, мы приблизимся вплотную к Дэлгэр-хангаю, и в то же самое время в полуденном направлении покажется новый поперечный хребет.