Читать «Мои 90-е» онлайн - страница 35

Девочка рисовала что-то странное, дарковое и концептуальное. Она даже разговаривала так, как будто была не совсем с местности: с легким акцентом. Она училась в десятом классе. Я тогда подозревала, что оба моих друга были влюблены в нее. И эта интрига еще больше меня раззадоривала. Мы были модные, молодые и красивые. У нас была славная компания. Больше ехать никто не захотел. А зачем? Все строили планы про жизнь в Рашке. Так или иначе. Аутсайдеров было – раз, два и… я.

Я опять связалась с мужем через уличную телефонную будку. Попросила ему передать: «каждый день в 17.00 на наш номер». И с пятой попытки вышло. Он удивился, что я вообще жива, но был этому рад. Я засобиралась обратно. Теперь я понимала, что шутки кончились и мне нужно подумать о том, как я там буду жить. А главное – как сделать так, чтобы меня больше не тянуло малодушно бежать. Как привязать к ногам гири и якоря, чтобы заставить себя биться до конца. Моя природа – ветер. Но я пошла против природы. И в качестве якорей взяла с собой огромный чемодан с разным говном и складной велосипед «Кама». Одно дело, когда ты на этом велосипеде прокатился пару раз в детстве и поставил на балкон: классная вещь! А другое дело, когда ты вынужден пользоваться этой дрянью регулярно. Через этот велик я впервые в жизни столкнулась с пониманием качества вещей. Он, сука, не ездил. Это было проклятие и позор. Одна скорость, дребезжащие суставы и маленькие колеса при большом весе рамы. Когда передо мной была горка, даже самая незначительная, приходилось слезать с него и с улыбкой самокритичного идиота толкать вручную под изумленными взглядами нормальных велосипедистов. Но это было чуть позже.

А пока я села в поезд Москва – Копенгаген. С билетом в один конец, как обычно. Меня провожали друзья. Не знаю, что они там себе представляли в своем воображении, но лично я ехала на фронт. Поэтому на двое суток с лишним я впала в анабиоз. Настоящий. Я легла на верхнюю полку и вставала только пописать. Пару раз. Соседка с нижней полки очень беспокоилась и регулярно трогала мой лоб, предлагала лекарства и спрашивала, давно ли я обследовалась на разные ужасные заболевания. Но я знала, что это. Это была криогенная заморозка. Стеклянный гроб. Тело мое было отправлено по назначению. С чемоданом и складным велосипедом «Кама». Чтоб не сдуло.

На перроне меня ждал Алекс. Была ранняя теплая осень. Алекс был в неизменных черных джинсах, черно-белой рубашке и любимой паре узких ботинок. Эти ботинки он покупал в секонде, причем – регулярно, как только снашивал предыдущую пару. Ровно такие же. На моей памяти было как минимум пять пар. Есть такие люди. Они обычно худые, много курят, носят только черное и белое, их интеллект выше среднего, и это мужчины. Если им нравится что-то из одежды, они покупают сразу несколько экземпляров. И носят до самой смерти. Я знаю еще двоих, и у них у всех одинаковые имена. Я называю это – «синдром Алекса». Только в тот раз на моем муже были еще черные кожаные перчатки, почему-то… Довольно грубо пошитые, и пальцы в них были толстые и квадратные. И в них – одна красная роза. Наверное, он меня любил. Или собирался задушить и возложить потом эту розу на. Я даже похолодела, когда увидела его снова. Вспомнила всю эту жесть… Но решила: человек заслуживает честности. Значит, буду пытаться. Мы выгрузили бессмысленные тяжести и поперли их через весь город. Нам уже выдали квартиру в Копенгагене. И мне предстояло ее увидеть. Но я не радовалась. Я готовилась к разговору.