Читать «Мифология оптимизма» онлайн - страница 19

За окном шумно, за окном крики. Тиберий явно игнорирует размышления Макса о семейной жизни, уткнувшись в ноут, и тот наконец спрашивает:

– Что там за крики?

– А ты бы отвлекался иногда от земноводных и ностальгии. Рабочие вторые сутки бастуют. Вчера Дышмет облепили, сегодня уже и на площади собираются, администрацию к ответу призывают. Тут здание бывшего Облисполкома через два квартала, там теперь мэр заседает.

– И чего они хотят?

– Кровно заработанных, конечно. Позавчера работяга один прямо в цеху вздернулся – им, оказывается, третий месяц не платят. И пошла стихийная реакция. Тут вот пишут, будто даже коктейль Молотова закинули Петровскому в кабинет. Он сам, считай, вторые сутки в осаде. На, глянь, – и Тиберий разворачивает экран ноутбука.

Макс видит мерцающие буковки:

ДЕБЯНСКИЙ ВЕСТНИК

ежедневное интернет-издание

ДЕБЯНКА ВСТАЛА НА ДЫБЫ

Дышинск находится на грани социального взрыва. Его причиной стали массовые задержки зарплат на Дышинском металлургическом комбинате.

Рабочие со вчерашнего утра осаждают здание комбината. Есть информация о попытке взорвать кабинет директора предприятия, однако официальные источники ее не подтвердили.

Сегодня в полдень стихийный митинг начал собираться и у городской мэрии.

Напомним, что ДМК является градообразующим предприятием, и в городе может начаться настоящий бунт…

– Мда. Плакал наш контракт, – констатирует Макс.

– Не факт. Сейчас им по ушам поездят, если не поможет – разгонят. У нас это быстро делается.

– Вообще жуть, конечно. Три месяца…

– Давай без нытья о социальной справедливости. У нас проект. Сочувствовать можно сколько угодно, но нам выгодно, чтобы их затолкали обратно по домам. Так что занимайся-ка лучше дальше земноводными, – Тиберий подмигивает.

– Просто я их понимаю. Я когда еще менеджером был – у меня зарплату почти на три месяца в стоп-лист поставили. До сих пор должны, падлы.

Максим продолжает колдовать над схематичным изображением жабы в редакторе. Три линии – одна выгибается кверху, вторая снизу обозначает брюхо. Они сливаются справа, образуя угол морды. Третья линия идет полукругом, изображая жабьи лапки. Все-таки Петровский отвалил триста штук за три линии, самодовольно думает Макс.

Шум снаружи нарастает, отчетливо слышен мат, и приходится закупоривать окна.

Темнеет.

На фальшивых часах 2:11.

– Странно, два часа дня, а темно, как ночью.

– Какие два часа! – удивляется Тиберий. – Вечер давно. У тебя часы-то идут?

Максим внимательно смотрит на циферблат. Секундная стрелка дергано следует своему ритму.

– Идут вроде. Хотя и вправду, я, как ни гляну – все время два часа. Ну, плюс-минус.

Тиберий корчит морду в духе «я же говорил» и прячется в своем ноутбуке.

Макс сохраняет последние изменения в файле с жабой, выходит на улицу. Холодно и сыро. Свет в фонаре трепыхается, будто вот-вот погаснет. Вдоль торгушки угрюмо шествует толпа рабочих – тоже в сторону администрации. Воздух дрожит от криков, дрожит от топота ног.

Отходить от гостиницы Макс не решается.

Далеко-далеко слышна безудержная сирена – надрывается истошно, и кажется, что не сирена это, а хор голосов, и голоса скоро захрипят от натуги. Сирена воет ближе, Макс от нее глохнет, а по дороге, едва просматривающейся со двора сквозь просвет зданий, проносятся полицейские машины. Одна за другой, штук, наверное, пятнадцать. Следом тащатся пазики.