Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 88

Тарик Азиз в Кремле и на Смоленской площади

В августе 1990 года ни с одной другой страной у Москвы не было столь интенсивных контактов по вопросам кувейтского кризиса, как с Соединенными Штатами. Однако они почти целиком велись на уровне дипломатических ведомств, и в американском Белом доме, видимо, почувствовали, что отсутствие живого обмена мнениями с президентом СССР – тем более на фоне активных разговоров Буша с основными лидерами Запада и арабского мира – требует скорейшего исправления. Позже Дж. Буш напишет: «Было много причин увидеться с Горбачевым. Прежде всего это усилило бы наш сигнал Саддаму, что Соединенные Штаты и Советский Союз стоят вместе как скала в оппозиции к вторжению. В этом плане уже встреча сама по себе являла бы крупный шаг вперед… Я также считал важным демонстративно признать, что у Советов есть свои серьезные интересы в Заливе. Они были очень чувствительны к вопросу о потенциальном использовании силы, что делало еще более настоятельным, чтобы разговор с Горбачевым состоялся раньше, а не позже. Меня беспокоило, что может произойти какой-нибудь инцидент, который напряжет наши отношения до того, как у меня будет возможность поговорить с Горбачевым лицом к лицу».1

В конце августа в одном из телефонных разговоров с Э.А. Шеварднадзе Бейкер пробросил идею проведения короткой советско-американской встречи на высшем уровне, которая преимущественно была бы посвящена ситуации в Персидском заливе, а 30 августа в советское посольство в Вашингтоне поступило письмо Джорджа Буша М.С. Горбачеву с предложением провести такую встречу в Хельсинки или Женеве.

Колебаний принимать или не принимать предложение у советской стороны не было, тем более что кувейтский кризис длился уже месяц, а никакой мирной развязки не просматривалось. О встрече, назначенной на 9 сентября в Хельсинки, было объявлено 2 сентября. Это сразу же стало сенсацией, хотя Буш на специально устроенной пресс-конференции постарался несколько охладить ожидания, указывая, что нынешняя позиция Багдада исключает возможность дипломатического прорыва к урегулированию конфликта. Показательно, что один из первых вопросов, заданных журналистами президенту, звучал так: «Г-н президент, мотивируется ли саммит озабоченностью тем, что Советы либо не понимают, либо не согласны с действиями США в зоне Залива, особенно с военным развертыванием, и выразили определенные сомнения?»2 Буш, естественно, не стал тогда в этом признаваться, а, напротив, отмечал широкую степень согласия между США и СССР, подчеркнув вместе с тем наличие ряда вопросов, по которым взаимные консультации были бы полезны.