Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 85

Насколько я могу судить, на начальной стадии кувейтского кризиса у Шеварднадзе не возникало проблем с Горбачевым по поводу того, как вести дела. У А.С.Черняева в дневнике под датой 21 августа есть такие строки: «У меня были опасения, что М.С. поостережется круто осудить Хусейна, но я, к счастью, ошибся. К тому же Шеварднадзе действовал строго в духе нового мышления. Правда, все, начиная с согласия на встречу с Бейкером в Москве и на совместное заявление с ним, согласовывал с Горбачевым по телефону».17

Сам Горбачев, в отличие от большинства мировых лидеров, долго держал паузу. Публично он впервые высказался лишь спустя две недели после агрессии, но вполне определенно. Вот фрагмент из его выступления в Одесском военном округе 17 августа: «По существу у нас, как и у большинства государств, собственно, и не было выбора. Применение силы для перекройки государственных границ, да еще с целью аннексии суверенной страны чревато цепной реакцией, опасной для всего мирового сообщества. Для нас реагировать как-то иначе неприемлемо еще и потому, что агрессия совершена с помощью и нашего оружия, которое мы соглашались продавать Ираку только для поддержки обороноспособности, а не для захвата чужих территорий и целых государств. Проявлено вероломство, бесцеремонно попрано международное право, Устав Организации Объединенных Наций».18

Первые признаки неполной состыковки подходов президента и министра к тому, как преодолевать кризис, проявились в сентябре. Об этом дальше.

Глава III

ХЕЛЬСИНКСКИЙ САММИТ И ДРУГИЕ ПЕРЕГОВОРЫ СЕНТЯБРЯ

Первые слушания в Верховном Совете СССР: неожиданный резонанс

Для сотрудников МИД каждодневная работа с представителями зарубежных государств – дело привычное. Однако в горбачевский период вместе с гласностью, свободой прессы, резко активизировавшейся общественной жизнью добавилось весьма существенное направление, требовавшее от мидовского руководства все большего внимания – работа с депутатским корпусом. Ушли в прошлое времена, когда Верховный Совет СССР заседал всего несколько раз в году, когда не было ни парламентских слушаний, ни подковыристых депутатских запросов, ни критики внешней политики с парламентской трибуны или в депутатских заявлениях для прессы и телевидения. Теперь ситуация была совершенно другой.