Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 67

Основная задача визита, как мне думается, состояла все же в том, чтобы побудить СССР встать на путь нарушения экономических санкций. Напомнив сам о сумме иракской задолженности Советскому Союзу, он выразил готовность ее покрыть за полтора года немедленными форсированными поставками иракской нефти (до 500 тысяч баррелей в день) и вообще начать самое тесное экономическое сотрудничество, в том числе в области нефтяной политики. При этом Хаммади утверждал, что уже большое число государств якобы вступило в контакт с Багдадом на предмет продолжения закупок иракской нефти, что выстроилась, мол, уже целая очередь таких желающих и СССР может-де опоздать, если промедлит. На вопрос Шеварднадзе, как по мысли иракской стороны, ее предложение по нефти укладывается в режим введенных Советом Безопасности санкций, ответ был лапидарен, но показателен: «А вот это уже ваша проблема». На это ему было твердо сказано: СССР голосовал за резолюцию по санкциям и будет ее неукоснительно соблюдать.

В этой связи с обеих сторон затрагивался вопрос о возможности принятия Советом Безопасности резолюции о мерах по обеспечению санкций. Хаммади старался склонить к тому, чтобы СССР ее блокировал. С советской же стороны ясно показывалось, что без изменения подхода Багдада к первопричине конфликта иллюзорно рассчитывать на изменение отношения в Совете Безопасности к санкциям. А выпуская в нарушение санкций свои танкеры в Персидский залив, иракская сторона лишь провоцирует принятие дополнительных мер.

Несколько раз по ходу разговора Э.А. Шеварднадзе возвращался к вопросу об иностранцах-заложниках в Ираке и Кувейте. «В политическом, в моральном плане вы многое потеряли в мировом общественном мнении», – убеждал министр. Размещение заложников на военных и других объектах практически ничего не даст, поскольку, если дело дойдет до войны, то действовать будут без оглядки. Шеварднадзе советовал кардинально изменить взгляд на заложников и снять проблему иностранцев как таковую, отчего Ирак только выиграет. В ответ говорилось, что иностранцев никто, мол, не притесняет, что президент С. Хусейн распорядился расселить их в лучших домах, что им предоставляются услуги, которых нет для иракцев и т.п.

Хаммади держался уверенно. Некоторые его высказывания свидетельствовали о продолжающейся в Багдаде эйфории и явной переоценке собственных возможностей. Вот некоторые характерные фразы, которые я тогда записал в своем блокноте: «экономическая блокада успеха иметь не будет»; «не решит исход дела и удар США, а в сухопутной войне США потерпят поражение»; «если обстановка взорвется, карта региона будет перекроена»; «большинство арабских народов стоит на стороне Ирака, а решения арабских совещаний ничего не значат»; «в арабских странах – против американского присутствия, и это приведет к падению проамериканских режимов». По Хаммади получалось, что дела у Багдада обстоят блестяще, а вот Москве стоило бы задуматься. Хаммади, признав, что для них было неожиданным то, что произошло в наших двусторонних отношениях из-за Кувейта, с оттенком снисходительности заявлял, что ситуацию «еще можно поправить», что «у СССР все еще существует возможность занять другую позицию», что есть надежда «сохранить наши двусторонние отношения», но «дело теперь за вами», – так подытожил Хаммади со своей стороны состоявшийся разговор. В нем затрагивались и другие темы, но о главном я рассказал.