Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 57

Перед Москвой стоял вопрос: как реагировать. Отмалчиваться не хотелось и не получалось: от журналистов поступали вопросы, да и иракцы интересовались, как мы восприняли «историческую» инициативу их президента. В моем представлении она еще дальше загоняла Саддама Хусейна в угол своей нереалистичностью, ненужной бравадой и угрозами. Единственное, что было в ней полезного, так это напоминание о неурегулированности арабо-израильского конфликта. Поскольку Советский Союз вот уже несколько лет продвигал идею созыва широкой международной конференции по комплексному ближне-восточному урегулированию, это напоминание шло как бы нам «в струю», хотя по сути дела проблема Кувейта, выйдя на авансцену мировой политики и все более обостряясь, практически закрывала возможность переключиться сейчас на рассмотрение застарелой, болезненной, но все-таки менее угрожающей миру и безопасности арабо-израильской проблемы.

Публично Москва инициативу не критиковала и не хвалила. На вопросы журналистов Э.А. Шеварднадзе давал ответы типа: «Я думаю, что есть элементы, которые обращают на себя внимание… мы изучаем все детали, все блоки выступления президента Ирака… в нем есть элементы, которые заслуживают внимания».12 Но в беседах с иракцами давали инициативе вполне нелицеприятные оценки, подчеркивая опасность взятого Багдадом курса на затягивание конфликтной ситуации, а не на ее решение. Эти стороны инициативы были, в частности, предметом моей беседы с послом Ирака 16 августа, где я, говоря о слабых ее местах, прежде всего выделил содержавшийся в ней рецепт осуществлять отвод войск в порядке хронологии оккупации чужих территорий. Кроме того, поскольку в инициативе вновь делалась ссылка на «исторические права» Ирака на Кувейт, приходилось высказывать свою точку зрения на «весомость» таких ссылок. В упомянутой беседе с послом я подчеркивал, что мы не можем согласиться с аннексией Кувейта и вообще считаем крайне опасным опираться в современной политике на аргумент о прохождении линии границ в прежние времена. В качестве примера из собственной истории приводил Польшу и Финляндию, входившие до Первой мировой войны в состав Российской Империи. Их независимость никем, в том числе и Советским Союзом, не ставится под сомнение. И таких примеров много. Десятки современных государств возникли на развалинах бывших империй. Неправомерно пытаться убрать их с политической карты или ставить под сомнение принцип нерушимости сложившихся границ. Этот принцип является основополагающим, мы его защищали и будем защищать. А если он попирается нашими друзьями, то мы прямо говорим им о недопустимости этого.

В следующих разделах книги я еще вернусь к инициативе Ирака от 12 августа.

Вскоре после того, как Саддам Хусейн выступил со своей инициативой «глобального урегулирования», Вашингтон посетил король Иордании Хусейн. Предварительно он побывал в Багдаде. Иорданский монарх в ходе переговоров с Бушем пытался склонить его к поддержке иракской инициативы, но в этом, естественно, не преуспел. У Буша же в результате окрепло впечатление, что король Хусейн выступает в роли багдадского ходатая, и это заметно охладило в прошлом весьма теплые отношения между Белым домом и королем Иордании.