Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 212

Я проинформировал иранских коллег об основных итогах переговоров А.А. Бессмертных в Вашингтоне, значении принятого совместного документа по Персидскому заливу и БВУ, других наших последних контактах, в том числе попытках убедить Багдад выполнить требования Совета Безопасности.

Отвечая на вопрос о возможности ведения наземных боевых действий союзников на территории Ирака, я сказал, что операция по освобождению Кувейта может затронуть и иракскую территорию. Однако в своем анализе мы исходим из того, что многонациональные силы не готовы к широкомасштабным операциям на территории Ирака (этот вопрос был навеян сообщением Хаммади о том, что в Ираке идет вооружение народа на случай партизанской войны).

Выяснилось, что иранцы жестко предупредили С.Хаммади о недопустимости использования химического оружия, подчеркнув, что в этом случае Ирак окончательно противопоставил бы себя всему мировому сообществу. В свою очередь Велаяти интересовался моим мнением, могут ли американцы пойти на его применение в порядке ответа. Я выразил сильное сомнение: с военной точки зрения это большой пользы не принесло бы, а политические, международные издержки были бы значительными. Американцы заботятся о своих интересах в исламских, в том числе арабских государствах, которые не простили бы им использование химоружия против иракских мусульман.

Обсудили и ряд других военных и политических аспектов как текущей ситуации, так и в плане перспективы. В них также выявилось широкое совпадение интересов и, соответственно, точек зрения. С обеих сторон подтверждалась необходимость продолжать держать открытой дверь для диалога с Багдадом.

Как и в предыдущий раз, разговор в Тегеране получился деловым и откровенным. Дальше мой путь лежал в Анкару.

И опять в Анкаре

В Анкаре, если отвлечься от специфики сугубо двусторонних советско-турецких отношений, передо мной стояли примерно те же задачи, что и в Тегеране – уточнить дальнейшие турецкие намерения и объяснить наш подход к набравшей уже очень большие обороты воздушной кампании против Ирака. Официально Турция считала себя неучастницей конфликта, но предоставила свои авиабазы в распоряжение МНС, с которых американские самолеты, а возможно и не только американские, наносили удары по Ираку. Кроме того, по просьбе Анкары на турецкую территорию были переброшены 42 самолета из состава «мобильных сил» НАТО в Европе. Как мне объяснял еще в Москве посол Турции Волкан Вурал, этот отряд германских, итальянских и бельгийский ВВС имел сугубо оборонительные задачи, существо которых состояло в «символической демонстрации сдерживания и солидарности» Североатлантического союза с Турцией, нападение Ирака на которую было бы, дескать, равнозначно агрессии против НАТО в целом. Вдобавок турки подтянули к границе с Ираком значительные вооруженные силы (в Тегеране считали, что это примерно две трети всех вооруженных сил страны, и опасались, что Турция может вторгнуться в Ирак для захвата нефтепромыслов в районе Мосула и Киркука, на которые она вроде бы зарилась). Так что поговорить мне было о чем, хотя все эти вопросы относились к весьма деликатной сфере.