Читать «Меч и плуг (Повесть о Григории Котовском)» онлайн - страница 212
Николай Павлович Кузьмин
Проводив Макарова, стали ждать. Неужели не клюнет?
— Павел Тимофеевич,— спросил Котовский,— вы хорошо знали человека, с которым отправились на съезд, в Москву?
— Ершова? — поднял глаза Эктов.— Ну, как вам сказать? В душу, конечно, не залезешь, но... знал, в общем-то.
— А вы знали, что он имел задание пристрелить вас в случае чего?
Сообщение не удивило Эктова.
— Понимаете, я немного догадывался. Так, чуточку. Уж больно распинался на прощание Александр Степаныч, слишком горячо обнимал.
После этого он впал в задумчивость, стал невпопад отвечать на вопросы, и Котовский распорядился увести его.
Вечером охранение задержало мальчишку. Захаров и Симонов узнали в нем малолетнего гонца с лесной заимки дремучего пасечника. Мальчишка, не говоря ни слова, достал из-за пазухи лист бумаги.
На этот раз Матюхин соглашался увидеться с Фроловым, но ставил условием, чтобы его встретили и проводили в деревню два или три казачьих офицера. Котовский повеселел.
— Есаул Захаров! Хорунжий Симонов!
В путь отправились немедленно. Безрукий Васька, отмытый в бане, слегка осовелый, стал показывать дорогу.
Неприметная тропинка, начавшаяся сразу за последними деревенскими огородами, петляла по лесу, спускалась в овраги, заворачивала в такие непролазные дебри, что приходилось слезать с лошадей и вести их в поводу. «Есаул» и «хорунжий» удивились, когда выехали к знакомой заимке. В прошлый раз дорога как будто не была такой запутанной. Но, может быть, провожатые вели их так с умыслом, чтобы сбить с толку?
Ворота заимки распахнуты, во дворе стоят оседланные лошади, много вооруженных, обросших бородами людей. «Есаул» поймал настороженный взгляд «хорунжего» и еле заметно кивнул: здесь.
Приехавших, не задерживая, провели в дом. В кухне, вокруг накрытого стола, сидели грубые бородатые люди, рвали руками мясо, ломали хлеб. У каждого с правой стороны стоял карабин.
«Есаул» сразу выделил в застолье огромного черного мужчину с тяжелым взглядом исподлобья. Лицо чернобородого пересекали наискось два безобразных шрама.
Подавая записку, «есаул» вытянулся струной и четко доложил:
— От войскового старшины атамана Фролова полководцу Ивану Сергеевичу Матюхину!
Выправка, погоны, рапорт — все это пришлось по душе Матюхину. Регулярная армия, сразу видно! Он повертел в руках письмо, ткнул его кому-то, не глядя. «Есаул» узнал желчное лицо Макарова. «А, и этот здесь!»
— Садитесь, господа офицеры, поужинаем на дорогу,— пригласил Матюхин и провел мясистой лапой над столом.
«Хорунжий» стоял навытяжку, точно окаменел.
— Благодарю, господин командующий,— щелкнул каблуками «есаул».— Позвольте отказаться.
Могучая, в куделе густых волос голова бандита крепко сидела на крутых плечах. Матюхин откровенно любовался подтянутым, вылощенным офицером. За такой вот выправкой сама собой угадывалась армия со всей ее дисциплинированной несокрушимой силой.
— А коли так,— он шумно поднялся во весь громадный рост,— и нам нечего рассиживать. Едем!
С молодцеватым «есаулом» он ехал стремя в стремя. Сильно чем-то понравился ему этот аккуратный офицер. Матюхин расспрашивал о боях, с которыми фроловцы пробивались с Дона, помянул о Котовском. «Есаул» небрежно заметил, что Котовский, кажется, попался: Кубанский полк окружил его со штабом в селе Медном. Войск у Котовского немного, и самым лучшим было бы не терять времени напрасно, навалиться на него объединенными силами. Впрочем, судить об этом, конечно, не ему, он высказывает только свое личное мнение.