Читать «Метафизика любви» онлайн - страница 264

Ревнивец мучительно сосредоточен на том реальном или мнимом факте, что любимый им человек отдал свое сердце другому. Он прямо-таки терзает себя. Но при этом решающую роль играет враждебность по отношению к сопернику, отчаянное желание ниспровергнуть его в сердце любимого.

Но зависть и ревность совершенно различны и в формальном отношении. В то время как человек может завидовать другому из-за объективных благ, которых он сам лишен, - ревность всегда направлена на другого потому, что тот любим человеком, которого любим и мы. Темой ревности всегда является то, что сердце того, кого мы любим, принадлежит кому-то третьему или, по крайней мере, принадлежит ему больше, чем нам. В ревности всегда присутствуют трое. Во-первых, тот, кто ревнует. Во-вторых, тот, кого он любит. И, в-третьих, тот, кому на самом деле или мнимо принадлежит сердце любимого или кого больше любит человек, любимый ревнивцем. Кроме того, ревность обладает более динамичным характером, чем зависть: она бушует и может подавить самого ревнивца. Зависть - это гораздо более статичное, последовательное, холодное, обдуманное чувство.

Но в нашем контексте гораздо важнее отделить настоящую ревность от ее разновидностей, чем от зависти, которая, очевидно, представляет собой нечто совершенно иное и в формальном отношении и со стороны содержания.

Мы часто говорим, что кто-то ревниво относится к влиянию другого человека или что он ревниво относится к чужой славе. В этом случае мы имеем в виду не просто зависть. В отличие от зависти, здесь идет речь о том, на что я сам претендую, чего бы я сам достиг, не помешай мне другой человек. При зависти не играет никакой роли вопрос о том, смог бы я чем-то обладать без вмешательства другого человека. Завистник относится недоброжелательно к другому человеку из-за любых благ, которыми тот обладает, даже когда для него нет никакой возможности получить их при потере их другим человеком. Завистник доволен только оттого, что другой лишается их; ревнующий же - только тогда, когда он сам достигает того, что другой теряет. Несмотря на это формальное сходство с истинной ревностью такая ревность к безличным благам имеет совершенно иной характер по сравнению с подлинной ревностью. Здесь чаще всего смешаны ревность и зависть, и полностью отсутствует элемент любви, свойственный истинной ревности. Такие разновидности ревности не вызывают сочувствия, которое пробуждает подлинная ревность - им несвойствен трагический оттенок последней. Истинная, подлинная ревность с необходимостью предполагает любовь - она проникнута интенсивной любовью. Настоящая ревность характеризуется также специфическим недоверием к любимому человеку - и именно болезненным недоверием, а кроме того - постоянной настороженностью, стремлением добыть доказательств любви любимого человека к кому-то третьему. Ревнивец ищет таких доказательств, он полон болезненного беспокойства; он все истол ковывает как подтверждение своих опасений. Им овладевает отчаяние, он не находит себе покоя и - что достаточно знаменательно - любовь в этом случае является не только движущей силой: она часто вспыхивает с новой силой в результате ревности, когда она уже, казалось, задремала. Это касается, прежде всего, любви между мужчиной и женщиной. Будет правильнее сказать, что та же самая ситуация, что вызывает ревность, заставляет сильнее вспыхнуть и любовь.