Читать «Метафизика любви» онлайн - страница 189
Дитрих фон Гильдебранд
И все же не будет ошибкой, если мы скажем, что в любви к ближнему мы выходим из своей личной жизни, поскольку ближний не проникает таким непосредственным образом в нашу личную жизнь, как, например, наш друг. Тип трасценденции здесь совершенно особый, ее направление иное, нежели в случае прочих моральных обязательств. При прочих моральных обязательствах наша личная жизнь не обязательно трансцендируется, мы не обязательно должны выходить из своей личной жизни. В рассматриваемом же случае то обстоятельство, что, когда мы любим ближнего, наше счастье совершенно не тематично, а тематичным является исключительно личная жизнь другого человека, - создает совершенно уникальную ситуацию.
"Выход" из личной жизни как противоположность "отказу" от последней
Но и этот выход в любви к ближнему ни в коем случае не означает принципиального
Вспоминая жизнь святого Франциска Ассизского, мы видим, что она представляла собой полную противоположность идеалу человека, преисполненного "незаинтересованной любовью" Фенелона, который неуклонно стремится к отказу от всякой личной жизни, не желает своего вечного спасения и для которого уже больше не существует tua res agitur (собственных дел) в некоем всеобъемлющем смысле. Или вспомним о св. Людовике Французском, который показал глубокой, нежной любовью к своей жене, насколько была интенсивна его личная жизнь.
"Преодоление" личной жизни в чистом ценностном ответе как условие совершенной личной жизни
Если в любви к ближнему мы как бы "выходим" из своей личной жизни, то в чистом ценностном ответе, пронизывающем, например, всю литургию, имеет место иная форма "преодоления" личной жизни. Мы как бы "превосходим" ее. Так, это происходит в "Gratias agimus tibi propter magnam gloriam tuam" "Глории" ("благодарим Тебя за великую славу Твою") или в первой части "Отче наш": здесь, в поклонении, в следовании самому по себе обязательному, ценному заключается специфическое преодоление нашей личной жизни, поскольку здесь совершенно не тематично отношение ко "мне", к моему спасению, поскольку мы здесь принимаем участие во всеобщем ритме абсолютного.