Читать «Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси» онлайн - страница 49

Кроме этих работ по укреплению столицы, московское правительство осуществило в эти же годы постройку двух крупных крепостей на важнейших в XIV в. стратегических направлениях: к Литве и к татарскому «полю».

В 1369 г. был срочно укреплен кремль Переславля-Залесского — «того же лета и срублен бысть». За этой краткой фразой летописца скрывается огромная работа по постройке рубленых стен и башен на древних переславских валах XII в. общим протяжением до 2,5 км, т. е. больше кремля Москвы. Под «городом» существовали его форпосты-монастыри — старый Никитский и новые, возникшие в первой половине XIV в., — Горицкий и Федоровский. Новая крепость Переславля отразила натиск походов Дмитрия суздальского в 1371 г. и литовской армии Кейстута в 1373 г.

На юге князь Владимир Андреевич в 1374 г. «заложи град Серпохов в своей отчине и повеле в едином дубу срубити его».

Возможно, что в это же время возобновлялись древние укрепления Коломны.

Однако среди всех этих работ сооружение белокаменного кремля Москвы было крупнейшим: оно вызывало чувство гордости и изумления у ближайших современников. В «Повести о житии и о преставлении великого князя Димитрия Ивановича», прославляющей героя Куликовской битвы, говорится, что он «славный град свой Москву стенами чюдными огради и во всем мире славен бысть». В поэтических строках «Задонщины». также ярко выражена гордость «каменым градом Москвой», откуда рвутся на бой с татарами «соколи белозерстии и ястребы».

Московский кремль 1367 г. был не только крупнейшим военно-инженерным сооружением на Руси XIV в., вызывавшим страх и ненависть консервативных сил, отстаивавших порядки феодальной раздробленности; он был, очевидно, и выдающимся произведением архитектурного искусства. Его образ произвел сильное впечатление на великого художника Феофана Грека, который дважды изобразил его в своих росписях. Феофан написал в палатах князя Владимира Андреевича, сподвижника князя Дмитрия по строительству крепости, «в камене стене саму Москву», т. е. город, окруженный каменной стеной. Видимо, тот же образ белокаменной крепости Москвы Феофан передал в росписи Архангельского собора, где он, может быть, над гробницей Донского, «на стене написа град во градце шаровидно тюдробну написавый».