Читать «Меня приговорили» онлайн - страница 13

Оксана Александровна Ильина

- Нет, я обещала рассказать вам все, а уж вы потом сами решайте чему войти в сатья, а чему нет,- помотала я головой как в бреду. - Возможно, после того как поведаю вам обо всем, смогу наконец спать, и он больше не будет преследовать меня во снах. Да и нет воспоминаний, связанных с тем домом, которые бы не причиняли боль.

Ян приближался и его присутствие заочно не обещало ничего хорошего. Сразу же вспомнила о том, какое насилие он совершил надо мной в день возвращения. Помню Лилия шептала потом утешая меня:

- Это всего лишь тело, а твоя душа все также чиста и принадлежит Богу.

- Тогда почему,- плакала я, согретая ее объятиями,- Господь не защищает нас?

- Не все в его власти, девочка, не все,- отвечала спокойно она.

Медленными, плавными движениями мужчина приближался ко мне, я не слышала его шагов, не видела в темноте движений ног, казалось он будто плывет по воздуху. Приготовилась ко всему худшему, зная на что, способен этот человек. Пару дней назад, я бы не испугалась смерти, но теперь мне было что терять, впервые появилась подруга, которую я готова защищать ценою своей жизни, и сестра за благополучие которой, могла убить любого. И главное он, Ян не может и дальше продолжать свое зверство, возможно только я была в состояние ему помешать. Словно прочитав все это в моих глаз, мужчина оказавшись рядом, молча, своей огромной рукой скомкал сарафан на моей груди и сорвал его одним движением. Я не дрогнула, несмотря на то, что под одеждой была в одних трусах. В миг решила, что не доставлю ему больше удовольствия: своим страхом, криками и слезами. Пусть делает со мной что хочет, но с моих уст не сорвется ни звука. Ян смотрел изучающе, его черные угли чертили по телу, даже взглядом оставляя после себя ожог. А потом, он схватил меня за волосы и поцеловал, жесткие рот терзал мои губы, щетина царапала лицо, впервые в жизни меня целовали, это было странно, заставляло шевелиться что-то внутри. Язык мужчины прорвал баррикаду из моих зубов и проник внутрь скользя по мой плоти. Сильные руки сжали до боли талию, прожигая своим теплом кожу насквозь, во мне нарастал странный голодный трепет от которого хотелось бежать. Противореча всем доводам разума, я таяла в его опытных руках. Ян знал, куда нужно дотронуться, чтобы заставить меня дрожать. Запрокинув мою голову, он прижался влажными губами к шее, и моё тело против воли затрепетало от удовольствия. Ладонь скользнула по животу и я содрогнулась чуть не согнувшись пополам, но лишь своей обнаженной грудью уперлась в его крепкий торс. Поняла как гром среди ясного неба, сгорая от удовольствия и желания, что не хочу так! Не хочу ощущать блаженство, от ласк этого чудовища, который причинил столько окружающим боли, и в частности мне. Чтобы заставить разум слушаться, я вспомнила гроб в котором он закопал меня живьем, и прорычала ему в губы:

- Ненавижу тебя! Ты противен мне до омерзения!

Тут же почувствовала как тело мужчины напряглось, и пальцы только что ласкавшие мою спину, сомкнулись смертельным кольцом вокруг шее. Секунду глядя мне в глаза своими черными омутами, в которых бушевала ярость, Ян грубо развернул меня спиной к себе, надавил рукой на поясницу подгибая. А потом схватив за волосы пронзил моё тело резким толчком, снова не почувствовала ничего кроме жуткой боли, и он продолжал напирать не щадя. Мне хотелось выть от боли, в глазах темнело и терялся рассудок, но каким-то чудом мне удалось не закричать. Я раскусила нижнюю губу пополам, шрам до сих пор можно разглядеть на моей коже, и зажимая ее между зубов чувствовала, как рот наполняется кровью. Не знаю сколько продолжался этот ад, он ненасытно брал меня снова и снова, даже когда я уже не могла стоять на ногах. Прижимал меня грудью к полу, и бесконечно терзал вдавливая в половицы лицом. Не знаю когда он ушел, этого я не заметила, очнулась когда первые лучи пробивались в окно, и петухи гортанно кричали о пробуждение. Встала, чувствуя как дрожат ноги, на бедрах опять запеклась кровать, закутавшись в то, что осталась от сарафана, я поплелась в комнату надеясь на пути не встретить никого.