Читать «Мастерская хирурга» онлайн - страница 136

Я решил сделать операцию, которую ее авторы — японские хирурги — назвали расширяющей ламинопластикой, т. е. пластическим перемещением дужек позвонков, увеличивающих просвет позвоночного канала. Эта новая операция известна с 1980 года и, по данным ее авторов, у двадцати двух из двадцати четырех оперированных ими пациентов дала положительный эффект.

Был определен метод лечения и день операции. Все сомнения и колебания оставлены. Удивительная выдержка и спокойствие Александра в дни, предшествовавшие операции, его доверие и уверенность в благополучном исходе передавались и мне, хотя я знал многое то, чего не знал и не должен был знать мой пациент.

…Вот он уложен на операционный стол лицом вниз. Все показатели свидетельствуют о нормальном функционировании жизненно важных систем организма, находящегося в состоянии наркозного сна.

Я начал операцию.

Прямым линейным разрезом от затылочного бугра до остистого отростка седьмого шейного позвонка по задней поверхности шеи я рассек кожу, подкожную жировую клетчатку и фасцию. Строго по средней линии, придерживаясь плоскости выйной связки, разделяю глубжележащие мышечные ткани и выхожу на верхушки остистых отростков. От боковых поверхностей остистых отростков второго — седьмого шейных позвонков отделяю мышцы. Выделяю и задние поверхности дужек упомянутых шейных позвонков. Образовалась глубокая рана с кровоточащими мышечными стенками. Глубина ее равна десяти сантиметрам. Тщательно останавливаю кровотечение. Использую для этих целей и электронож и тампоны, смоченные горячим солевым физиологическим раствором, раствором перекиси водорода и десятипроцентной аминокапроновой кислотой. Кожно-мышечную рану развожу в стороны ранорасширителями. На дне раны четко просматриваются нужные мне задние структуры шейных позвонков, остистые отростки, собственно полудужки и место их перехода в суставные отростки. Именно на этих переходных отделах полудужек я и буду манипулировать. В поперечном направлении рассекаю над- и межостистые связки между вторым и третьим, шестым и седьмым шейными позвонками. Большими костными кусачками скусываю у их оснований остистые отростки третьего — шестого шейных позвонков. Провожу дополнительный гемостаз — остановку кровотечения. Электрофрезой, по диаметру равной ширине полудужки, я высверливаю округлый дефект в месте перехода полудужки в суставные отростки слева и справа на третьем — шестом шейных позвонках. Слева я формирую сквозной дефект, а справа дефект достигает только внутренней компактной пластинки. В области сквозных дефектов слева отчетливо вижу темно-синий, застойный мешок твердой мозговой оболочки, совершенно лишенной жировой эпидуральной клетчатки. Не улавливаю ни малейшего намека на самую минимальную пульсацию спинного мозга. И отсутствие жировой клетчатки, и застойный, чугунного цвета дуральный мешок, и отсутствие его пульсации — все это свидетельство длительного сдавления дурального мешка и содержащегося в нем спинного мозга. Как ни парадоксально, это радует меня, потому что объективно подтверждает мой диагноз. Рассекаю желтые связки между дужками второго — третьего и шестого — седьмого шейных позвонков. Изогнутыми подъемниками осторожно и медленно приподнимаю заднюю стенку позвоночного канала, состоящую из дужек третьего — шестого шейных позвонков и соединяющих их желтых связок. Эта задняя стенка приподнимается, как крышка сундука, на шарнирах, роль которых выполняют внутренние компактные пластинки в области круглых, не сквозных дефектов справа. Перед моими глазами предстала воочию вся ужасная картина изменений в позвоночном канале. В «открывшуюся дверку сундука» дуральный мешок вываливается за пределы позвоночного канала, как тесто из квашни!