Читать «Мастер облаков» онлайн - страница 53

Он подходит, почесывая щетину на горле, вытягивая подбородок и губы. В глазах его сосредоточенность и насмешка.

— Почему бы тебе вместе с ребятами не двинуться дальше? В воздухе ни границ, ни таможни, ни паспортов. Ты ведь давно хотел посмотреть азиатскую архитектуру.

— Ангкор-Ват и Боробудур… да. Но здесь все только начинается. Мы такое тут можем развернуть! Понимаешь, весь этот режим… этот режим… — Юра сделал вид, что задыхается от переизбытка чувств.

— Какой здесь «режим»? Это называется государственностью. Ты просто не государственник, вот и все. При любом настоящем, уверенно держащимся на ногах руководителе будет такой же «режим». Да, тебе он не подходит. Не подходит, может, массе людей, желающих не только свободно мыслить, но и действовать в большем масштабе, чем позволено текущей, данной государственностью. Внутри другой государственности все равно другая масса людей будет недовольна, но уже чем-то другим.

— Ого! А из-за тебя, между прочим, люди рисковали! Со Светловым было интереснее?

— Мне не нравятся все эти новые сценарии и «видеообращения». Довольно-таки низкопробные и малохудожественные. Мне противно в них участвовать. Они просто чудовищно тенденциозны, они ангажированы, они несправедливы! Конъюнктурны! Да, когда мы были внизу, нам было очень трудно говорить свободно. Вплоть до того, что речь превращалось в мычание. Но это было возвышенное, сублимированное до творчества мычание. Понимаешь? Там был нерв, игра по-настоящему. А здесь? Здесь мы используем наше временное стратегическое превосходство, закидывая противника сверху, извините, какашками. Ни с чем другим наши теперешние сценарии сравнить невозможно.

— Ты, может, до конца не все осознаешь. Но ты верно сказал — «временное превосходство». Мы в меньшинстве. Я этот нерв, о котором ты говоришь, в отличие от тебя, чувствую. Я живу с ощущением «презенса». Того, что каждый сценарий, каждая съемка могут быть последними. Если нас отловят, то разговаривать с нами будут уже не Светловы. И договариваться с нами ни о чем уже не станут. Это придает мне, всем моим мыслям и действиям, ощущение правоты, придает энергию делания… И да, я не хочу, вообще не хочу думать ни о каком твоем «мычании». Я — буду говорить, говорить, говорить, о чем мне захочется. Как захочется, когда, о ком или о чем. Хочешь мычать — интересно, простым или изощренным мычанием? тайным декабристским мычанием? — спускайся и мычи!

— Ага… уже написан Вертер… окно открыть, что жилы отворить…

Юра отвернулся и сымитировал жест отчаяния — с силой махнул рукой, как будто бросил камень. Он же артист. И организатор. Ему нельзя до конца верить. Цель оправдывает средства. Он авантюрист. Неизвестно, насколько далеко может зайти.

— Послушай… это… то, что мы начали… это наше общее дело… эта антреприза… понимаешь… ни я, ни ты тогда не знали, когда все начиналось, для чего мы творим, что нами движет. Эта подрывная деятельность, антигосударственная, анти-какая хочешь, — это все было направлено ради свободы. Свободы выражения мысли, свободы несогласия. Самого принципа свободы. Свободы просто быть. Свободы ничего не делать, если не хочется… От театра, от антрепризы с нашими сценариями мы пришли к необходимости распространения свободы. «Остров» — это логичное продолжение театра. Но на максимально возможно свободном уровне. Такая удача! Надо двигаться дальше! Надо просто идти, тем путем, который складывается. Театр должен быть преодолен. Мы начинали с этого. Но почему мы должны в нем остаться навсегда? Театра — мало! Нужна жизнь! Вся жизнь, весь мир нужен!