Читать «Марь» онлайн - страница 144

– Ничего, и так сойдет, – буркнул Руд. – Я ведь сразу понял, что у него там с женой не все в порядке… Видно, здорово достал ее, а сейчас совестью мучается.

– Это хорошо, если мучается, – рассудил Володька. – Значит, не все потеряно. И вообще, как говорил один умный человек, жизнь всех вылечит.

Они смеются.

Проснулся Хуснутдинов.

– Эх, плова бы сейчас!.. – мечтательно произнес он и проглотил голодную слюну.

– О! Вот и валаамова ослица заговорила, – пошутил Грачевский.

– Послушай, Хуснутдинов… Ты, кажется, из Ташкента? – спрашивает Старков пацана.

– Нет, не из самого Ташкента… Я там рядышком живу, в кишлаке…

– Наверное, и невеста у тебя уже есть? Вы же народ восточный, у вас там все раньше происходит.

– Есть невеста… Лейсан, – проговорил парень и вздохнул: – По-русски это значит весенний дождь…

– Красивое имя, – заметил Грачевский.

Парень снова вздохнул.

– Не грусти, а то не будет расти, – усмехнулся Рудик.

– Кто расти? – не понял Хуснутдинов.

– Да никто, а что, сечешь?.. – он смеется. – Кстати, а почему у тебя имя русское – ты же узбек? – продолжает допрашивать его Рудик.

– Я не узбек, – говорит солдат. – Я татарин…

– А-а, вот оно что… – удивился Старков. – А я-то думаю – почему он Роберт?.. Значит, плова захотел? – спрашивает. – Я бы тоже сейчас от него не отказался, – мечтательно проговорил он. – Наверное, вы вкусно там его готовите?..

– Это наше национальное блюдо, – говорит татарин.

– Понятно… – зевнув, проговорил Рудик. – Ну расскажи, как вы его там готовите, а мы помечтаем, – усмехнулся он.

И солдат стал рассказывать.

Плов Хуснутдиновы обычно готовили на открытом воздухе – под огромным раскидистым платаном, на который Роберт любил лазать в детстве, чтобы поглазеть, что там творится у соседей за невысокой глинобитной оградой. Для того чтобы блюдо выглядело аппетитным и получилось вкусным, говорил парень, требуется устойчивый и хороший жар. Поэтому для этого годятся только сухие, пролежавшие долгое время под солнцем поленья.

Ну вот, огонь занялся… Поленья горят ровно, изредка негромко потрескивая и все больше и больше нагревая печь. Когда печь раскалится до нужного состояния, появляется главное действующее лицо во всем этом процессе – кумган, который тут же начинает принимать жар раскаленного очага. Опытный пловщик знает, сколько нужно времени, чтобы котел нагрелся до кондиции, после чего он вливает в него порцию хлопкового масла. Только хлопкового, говорит Хуснутдинов, потому что из другого ничего путного не получится. Масло начинает по-змеиному грозно шипеть, и в этот самый момент в котел бросают курдючный жир. Тот вначале как бы на мгновение замирает, потом начинает медленно расходиться разводами, чтобы вконец дохнуть в твои ноздри сладким дымком.

Теперь пора… В кипящий жир добрые руки аккуратно вываливают нарезанные куски баранины… Именно баранины, потому как телятина годится только для гуляша и супа, ну а свинину мусульмане вообще не едят – вера не позволяет.

От соприкосновения с прохладным мясом раскаленный жир начинает яростно трещать, разбрасывая во все стороны свои ядовитые брызги. Деревянной лопаточкой на длинной ручке умелая рука неторопливо помешивает мясо, пока все куски не покроются румяной корочкой. Влага из него уже вышла, и жир в котле уже больше не бунтует. Однако стоит только появиться в котле нашинкованному луку, все начинается сначала. Сейчас главное – не прозевать, ведь лук не должен подгореть, только лишь приобрести золотистый, приятный для глаза цвет.