Читать «Марь» онлайн - страница 131

«Куда ушел олень, дающий нам жизнь? – пели тунгусы. – Он давал нам мясо и кровь для супа, давал нашим собакам силу бежать по глубокому снегу, его жилы сшивали нам одежду, а в его костях был нежный мозг – уман, наши жилища согревал огонь его жира, и наши щеки лоснились от его соков…Эйах-эйа, куда же ты ушел, наш олень?..»

По словам Эльги, эту песню пели их предки в годы «большой оленьей беды», потому она и печальная такая.

Эх, Эльга, Эльга… Где же ты, моя славная девочка? – подумал Володька и горестно вздохнул. На душе было все так же тревожно. Лежа на пахнущих свежей древесиной наскоро сбитых нарах, он пытался вспомнить, как выглядела Эльга, услышать ее голос, почувствовать ее дыхание. Как она там? Ждет ли? Милая моя дикарочка! Он ее всегда так называл про себя. Вслух не смел, чтобы не обидеть.

Как же звонко звучал ее неповторимый голос! Он и сейчас слышит, как она рассказывает ему эвенкийские сказки. Одну из них даже запомнил – настолько она его тронула.

«Давно это было, – рассказывала Эльга… – Жил в тайге медведь – большой, сильный, но ужасно глупый и вредный. Таежным жителям покоя не давал. То кладовку бурундука раскопает, то муравейник разворотит, то ягодник вытопчет или гнездо птичье разорит. Совсем житья от него в лесу не стало…»

Ну а дальше в этой сказке говорилось о том, что однажды встретил медведя-пакостника глухарь по имени Ороки, которого в тайге все уважали, потому как он умел немного шаманить.

Вот он и спрашивает медведя:

– Слушай, Амикан, зачем ты воду в ручье замутил, деревья на берегу переломал, дерн на поляне содрал, яму под березой выкопал?

Разозлился медведь. Вот, мол, еще – меня, самого Амикана, вздумала какая-то старая курица поучать! Ревет, трясет дерево, на котором Ороки сидит.

– Я вот возьму и все деревья в тайге переломаю! – прорычал он.

– Что ты, Амикан, опомнись! Не делай этого, – говорит Ороки. – Не то ручей высохнет, рыба уйдет, солнце траву и кустарник выжжет. Ни грибов, ни ягод не будет. Птицы и звери с голоду пропадут!

– А мне какое до них дело! – рычит медведь.

Задумался Ороки: ведь погубит в злобе косолапый тайгу. Стал колдовать, чтобы медведя успокоить. Да только от старости забыл, как нужно правильно шаманить, потому и смог лишь на некоторое время успокоить медведя. Тот завалился в яму, которую под корнями вырыл, и проспал там до весны, а весной проснулся и опять за свое.

Полдела все-таки Ороки сделал: с тех пор медведи только летом по тайге бродят, а зимой спят – хоть зимой от них жители таежные отдыхают.

Это только одна сказка, а Эльга их знала множество. В книжках, как не ищи, ничего этого не найдешь. Впрочем, Грачевский знал, что у северных народов основой культуры является устное творчество – мифы, исторические предания, повествования о духах, шаманах, ну и конечно же сказки, которые передаются из поколения в поколение. Эльга была прекрасным рассказчиком. Слушая ее, Володька узнавал многое о ее народе, который постепенно становился ближе и понятнее ему. Да что там – он просто в этих дикарей влюбился!