Читать «Манускрипт» онлайн - страница 3
Геннадий Борисович Марченко
– Что ж, похвально, Ефим Николаевич, похвально. – Взгляд Фитина потеплел. – Кстати, ваше дело действительно было отправлено на пересмотр. Правда, маячит срок за побег, да ещё на вас несколько трупов повесили по итогам лагерной потасовки. Но Лаврентий Павлович взял дело под свой контроль, а после того, как вы согласились с нами сотрудничать, вполне возможно, вообще будете амнистированы. Что же касается письма, я проконсультируюсь с вышестоящим руководством.
Письмо от имени Клима Кузнецова я всё-таки написал, добро Фитин от своего начальника получил, и корреспонденция диппочтой отправилась в СССР. В конверт, который должны были запечатать уже после перлюстрации, я вложил своё фото, сделанное якобы на фоне алтайской природы. На самом деле на арендованном автомобиле я съездил за пару сотен километров от Нью-Йорка, где проводник из местных жителей сфотографировал меня на мой же аппарат в Гудзонской долине на фоне Катскильских гор. Правда, я постарался сделать так, чтобы пейзаж в случае чего нельзя было узнать, поэтому сразу позади меня крупным планом стояли сосны, сквозь кроны которых слегка просвечивала вершина ближайшей горы. Плюс подсуетился насчёт соответствующей одежонки, хотя достать бушлат и сапоги оказалось на удивление не лёгкой задачей. Заодно постарался придать своему виду оптимизма, нежно так улыбаясь с топором в мозолистой руке. В письме, как и обещал Фитину, написал, что мне пришлось бежать под давлением обстоятельств, однако суд в дальнейшем это учёл и меня определили на пятилетнее поселение. И предупредил, чтобы она не вздумала никуда мчаться, как жена декабриста, ежели такая мысль возникнет у неё в голове, потому что и ей влетит по первое число за такое самоволие, и мне не поздоровится.
Через неделю, незадолго до своего отплытия в СССР, Фитин доложил, что текст и фото одобрены, а письмо ушло по назначению. На почте алтайского посёлка Алфёрове были предупреждены, что все письма на моё имя должны доставляться в местное отделение НКВД. Не минуло и месяца, как и впрямь в Алфёрово из Одессы пришло письмо от Вари. Я получил его ещё спустя месяц, уже из рук Гурзо. Понятно, после ожидаемой перлюстрации, следы вскрытия конверта были заметны невооружённым глазом. Пусть на этот раз и без фотокарточки, однако текст был написан с такой любовью и ожиданием грядущей рано или поздно встречи, что меня невольно прошибло на слезу. Хорошо ещё, что читал я его в одиночестве, не стесняясь проявления чувств. Варя была искренне рада, что я жив и здоров, писала, что очень переживала, не получая ответа на письма по месту моей последней отсидки, теперь же для неё мир засверкал новыми красками. Письмо я аккуратно свернул и спрятал в портмоне, где хранилось предыдущее послание от Вари, полученное ещё в Ухтпечлаге, а также уже довольно потёртая маленькая фотокарточка.
Однако всё это лирика, а главной задачей текущего момента оставалось возведение отеля-казино. Весьма кстати пришли оставшиеся деньги от Лэнса. Темнокожий мафиози не обманул, перегнал мне два транша по 250 тысяч в течение буквально трёх месяцев. Теперь имеющихся у меня средств на само здание, пожалуй, хватило бы, но в документацию были заложены также благоустройство прилегающей территории, закупка и установка мебели, сантехники и прочие мелочи, отравляющие жизнь порядочному бизнесмену.