Читать «Македонцы» онлайн - страница 12

– Саша, сынок! Ты плачешь? – мама в три легких шага подошла, словно проплыла, к кровати, опустилась на колени и склонила голову к сыну, словно лебедь к крылу.

Мальчик повернул голову, показав красное мокрое лицо, которое продолжало омываться новыми слезами. Полные влаги глаза вместили в себя боль и отчаяние.

– Что произошло?

Саша молчал. Он закрылся, и казалось, теперь никогда он не откроет никому душу, никогда не поделится своими мыслями и переживаниями. Его опозорили, и теперь-то он точно станет предметом насмешек для любого, кому не лень. «Больше никогда. НИКОГДА я ничего не скажу. Я буду сидеть дома вечно. Больше никаких друзей, никакой улицы. Все прочь!» – так он размышлял, продолжая плакать. Мамины вопросы он слышал будто стоя за толстой стеной – в виде странного мутного гула.

На пороге показался отец: – Всем привет! – вскоре приветственная улыбка сошла на нет, – Что тут происходит?

– Егор, я не знаю. Саша вбежал домой, не сказав мне ни слова. Я зашла в комнату, а он плачет. И никак не говорит, что произошло.

– Так, так…, – папа мерными шагами приблизился к ним, взял Сашу за плечо и повернул с живота на спину, – Ты чего плачешь?

Молчание. Папа спокойно и размеренно повторил вопрос. Снова ни слова.

– Ну и как нам с тобой быть, а?

Мама беспокойно прислонила руку к лицу и к ее глазам подступили слезы: – Сашенька! Да что же это такое! Почему ты молчишь? Тебя обидели?

– Успокойся. Ты-то хоть не плачь, – отец взял ее под локоть и помог подняться с колен, – Иди-ка лучше на кухню, там у тебя что-то на плите стоит. А я с ним поговорю. Не волнуйся, ладно?

– У меня там плов, – смахивая слезы, мама поспешила на кухню.

Папа заговорил не сразу. Он подошел к окну, держа руки за спиной, и с минуту вглядывался за стекло, словно пытаясь найти в кучке проплывающих облаков нужные слова для разговора с сыном. Затем присел на край кровати и глубоко вздохнул: – Саша, – начал он, смотря на противоположную стену, – Так дело не пойдет. Давай-ка поговорим с тобой честно, как отец и сын. Расскажи мне, что приключилось.

В другое время Саша отдал бы многое за разговор с отцом. И вот сейчас он пришел и сел к нему на кровать, готовый обсудить все, что его волнует, а Саша как язык проглотил. Всхлипывания прекратились, но слезы продолжали течь по румяным щекам тихо и безмолвно, одна за другой.

Сашин взгляд был мутен и казался отдаленным, будто снова перед его глазами развернулась дивная фантазия. Только вот на этот раз он был до невозможного в этом моменте и в нем ему было больно. Никакого образа, никакой, пусть даже маленькой картинки. Вот папа сидит перед ним, сцепив пальцы рук, и старательно подбирает слова. Вот потолок с наклейками-звездами, неподвижными и не настоящими. Вон там, на полках, бездушные фигурки стоят в ряд и всем своим видом дают знать «Мы никогда не были с тобой друзьями, Саша. Мы пластмассовые игрушки, не более того». Вот его ноги, что еще недавно бежали, унося Сашу от смеющейся толпы. А вот и весь он сам, которому больно, особенно в области груди. Что-то жжет и душит, а назойливые мысли роем диких пчел проносятся в голове и жалят, жалят, жалят.