Читать «Майя Кристалинская. И все сбылось и не сбылось» онлайн - страница 214

О Фурцевсй всегда говорили много, кто-то злословил, кто-то восторгался ею, считал хорошим министром, но Майя видела перед собой женщину — просто женщину, а не министра, у которой, судя по молве, не все было в порядке.

На концерте Екатерина Алексеевна не была. А через два года ее не стало. И понеслась новая молва, сплетенная из правды и вымысла…

2

А между тем подошел седьмой десяток века, отгремели торжества по поводу 100-летия великого пролетарского вождя, началась в стране верхушечная перетряска, в результате которой такие средства массовой информации, как телевидение и радио, оказались в руках маленького рыжего человечка с крутым нравом и неуважительным отношением к подчиненным. Он, сталинец по натуре, по-сталински же считал других винтиками, а уж закручивать гайки умел.

От него долго содрогались коридоры радио на Пятницкой и улице Качалова, и особенно — в Останкино, на телевидении. В коридорах же верховной партийной власти у него была недобрая кличка — «крокодил». Новым председателем Гостелерадио стал Сергей Георгиевич Лапин.

Он быстро лишил даже иллюзорных свобод передачи своего ведомства, закрыл многие из тех, без которых ТВ — теперь уже Останкино — сразу же оскудело (например, КВН), введя передачи пропагандистские — один «Ленинский университет миллионов», который смотрели разве что райкомовские лекторы по научному коммунизму, чего стоит. С подчиненными же был не только крут, обращался с ними уничижительно, не останавливаясь перед ложью. Но и на него была управа — генсек Брежнев, которого он, однако, выдавал за своего личного друга.

«О том, что «он личный друг Леонида Ильича», мы узнали с первых дней воцарения Лапина, — вспоминает бывший главный редактор музыкального ТВ Н. Григорьянц. — О том, что все программы должны готовиться, ориентируясь на личный вкус Леонида Ильича, догадались не сразу. Но то, что целенаправленно и стремительно начал насаждаться культ товарища Леонида Ильича (вспомни, телезритель прошлых лет, ходившую тогда шутку: «и это все о нем и немного о спорте», она точно определила содержание ТВ при Лапине. — А. Г.), разгадать было немудрено. Что же до вкуса Леонида Ильича, то, по-видимому, он был самому Лапину не очень ясен, и потому он часто попадал пальцем в небо…

Однажды, выслушав очередной утренний нагоняй за то, что платье Зыкиной — черный бархат со стеклярусом — было чересчур нарядным и это могло оскорбить «простой народ», жду, что дальше будет. А дальше крик: «Как вы посмели допустить такое?» А нужно сказать, что, даже если бы Зыкина вышла на сцену совсем без платья, к редакции бы это не имело отношения. Концерт в Кремлевском Дворце съездов готовило Министерство культуры, а мы его только транслировали. Пытаюсь объяснить, но безнадежно, только усиливаю монарший гнев. Через полчаса — снова звонок. Мне велено явиться немедленно, самолично. В начале рабочего дня ехать из Останкино на Пятницкую (где находилось Гостелерадио и был кабинет его председателя. — А. Г.), терять время, выслушивая все то же самое по второму разу! Но делать нечего. Еду. При личной встрече тон бывал чуть спокойнее, а тут, не успел начаться «приятный разговор», звонит кремлевский телефон. С совершенно изменившимся выражением лица Лапин снимает трубку.