Читать «Майор Снежина. Фотографии на стене» онлайн - страница 90

Ирина Грачиковна Горбачева

– Понял, – ответил стажёр, – если что и Яшу прихвачу.

– А медсестру привезли для составления фоторобота?

– Обижаете, Пётр Кузьмич, уже с ней работают ребята, так может этой медсестре показать хирурга Климова? Может он и есть похититель. Может хирург Климов, это и есть наш мститель? А что всё сходится. Он мог и Лисневскую убить. Тёща Алексея Лисневского опознала же его.

– Ваня дождёмся фоторобота. И с Климовым разберёмся.

Наконец принесли фоторобот подозреваемого в похищении Аси. Никого похожего в картотеке не нашли. Но его опознал Николай, которого в свою очередь опознала медсестра, выложившая ему о перевозке загадочного больного.

– Я заметил этого кадра, он был в пижаме. Совсем не подозрительный тип, но надо же, я думал один из больных, – заявил он.

– Кого-то он мне напоминает, – задумчиво сказал Ваня, – нет, не вспомню. Но такое впечатление, что я его где-то видел.

Белые ночи стёрли грань между вечером и ночью. Казалось, что природа удлиняет сутки нарочно, чтобы люди, даже не вспомнили о сне. Марта держалась всё время, не позволяя себе расслабиться и пустить слезу. Но как-то в одну минуту с ней произошла непонятная перемена. Сидя за большим столом начальника, она поняла, что её сковал страх. В сознании Марты поселилась пугающая бедой неизвестность.

Она проникла во все клеточки её организма тонкой иглой и стянула её своей невидимой нитью так, что Марта, казалось, собралась в один маленький узелочек. С самого утра мучавшая её подсознание тревога, вдруг превратилась в сковавший её ужас. Она почувствовала, как онемел, а потом стал свинцовым язык и она не может чётко отвечать на вопросы. Мысли до этого постоянно летающие в её голове застыли и словно ледяные колючки с болью впивались в мозг.

– Марта тебе плохо? – Дмитрий подошёл к ней, – ты вся серая. Тебе холодно?

– Ей надо выпить горячий чай, – Коршунов подошёл к электрическому чайнику и включил его.

– С коньяком. У меня есть хороший коньяк, – Мезенцев достал из сейфа початую бутылку коньяка.

Дмитрий стал растирать Марте виски и согревать своими большими ладонями её заледеневшие пальцы.

Марта с трудом проглотила глоток коньяка и стала медленно с чайной ложки, которую подавал ей Дмитрий, пить горячий чай. Постепенно холод стал проходить. Мезенцев налил ей в бокал ещё коньяка, после чего щёки её порозовели и, глядя Дмитрию в глаза, Марта прошептала:

– Дима мне очень страшно. А вдруг он убьёт Асю.

Мезенцев, Коршунов, приехавший от Алексея Лисневского, и стажёр отошли подальше от них и разлили в свои стаканы остатки коньяка.

– Удалось что-то узнать от Алексея? – спросил Коршунова Мезенцев.

– О жизни первой жены Бориса Лисневского он ничего не знает. Но разговоры о брошке Фаберже слышал. Его мать считала, что убитая в нарушении вековой традиции, не отдала причитающуюся ей брошь. Он тогда был совсем мальчиком и не придавал этим разговорам никакого значения. Помнит, только, что мать с бабкой очень ругались по любому поводу.

Небольшое затишье в кабинете нарушил телефонный звонок от Артёма.