Читать «Мадам де Помпадур (Madame de Pompadour)» онлайн - страница 40

Через несколько дней бестактно явился король Станислав осведомиться о здоровье своего зятя, который его терпеть не мог, хотя между ними было так много общего. (Станислав теперь носил титул герцога Лотарингского в утешение за потерю Польши по договору с австрийцами. Он вел счастливую, беззаботную жизнь, как в оперетте, у себя во дворце в Люневиле). Король в это время встал с постели, но был не одет и играл в карты у себя в спальне в узком кругу приближенных. Там же находилась и мадам де Помпадур в костюме для верховой езды. Бедняге старому королю Станиславу дали понять, что его тут никто не ждал, и он с обидой удалился.

Как только вернулись из Шуази, наступило время ежегодного путешествия в Фонтенбло. Слово «путешествие» означало попросту, что король переезжал из одного дворца в другой. Он вообще постоянно переезжал, хотя настоящие длинные путешествия по прекрасной земле Франции были делом неслыханным. Король ездил по одному и тому же маленькому кругу — из Шуази в Марли, в Ла Мюэтт, в Трианон, а позже — в Бельвю, Креси, Сент-Юбер и Малый Трианон. Общество, сопровождавшее его в небольшие резиденции, состояло из немногих близких друзей. Он почти еженедельно уезжал то в один такой дом, то в другой на два-три дня. Марли и Трианон были побольше, и на приглашение туда претендовало больше народу. В самом Марли помещалось всего полтора десятка человек, но зато соседние павильоны вмещали 153 постояльца и всегда бывали полны. Мадам де Помпадур никогда не любила Марли, где гостиные были слишком малы для такой толпы гостей.

Дважды в год, в июле и октябре, весь двор уезжал на шесть недель в Компьень, на военные маневры, и в Фонтенбло на охоту. В «этой стране» — речь о версальском дворе — наступало сущее великое переселение народов. Королевская семья, двор, принцы крови, министры трогались в путь, а за ними везли государственные бумаги и архивы вместе с горами мебели, столового серебра и разного белья. Все предприятие сопровождалось чудовищной суетой и вол-нениями, а также расходами. Каждый год на Рождество король объявлял даты этих поездок, и только смерть могла их изменить.

В Фонтенбло, как и в Версале и в Марли, для мадам де Помпадур отвели бывшие комнаты госпожи де Шатору — очень просторные, красивые, в нижнем этаже, соединенные маленькой лестницей с покоями короля. Надо заметить, что дух предшественницы порядком надоел маркизе. Например, когда она с любопытством истой парижанки спросила у придворного куафера, где он научился всем этим модным приемам, тот лаконично ответил: «Я и прошлую причесывал». В сущности, «прошлая» умерла совсем недавно; королева еще ее не забыла и как-то ночью была перепугана появлением ее призрака. «Похоже, что несчастная мадам де Шатору ищет королеву», — шутили сплетники.

Мадам де Помпадур привыкала к своей новой жизни. Ей надо было познакомиться со своими будущими друзьями и врагами и привыкнуть к тем, кому предстояло стать фоном, на котором отныне разыгрывались все сцены ее жизни — а это были сотни лиц, мелькавших вокруг короля, по сути дела, как актеры без речей. Она поступила очень благоразумно, взяв с собой господина Бенуа, своего прекрасного повара, и, кажется, не слишком благоразумно, привезя также мадам д’Эстрад, с которой оставалась неразлучна. Конечно, ей нужно было хоть одно знакомое лицо в этой новой неведомой стране, а к тому же она находилась в том возрасте, когда каждой женщине необходима лучшая подруга, и мадам д’Эстрад заполняла эту нишу. В конце концов оказалось, что выбор неудачен, но поначалу все шло очень хорошо. Обе дамы каждый вечер ужинали у короля с несколькими приближенными-мужчинами, либо он ужинал с дамами в комнатах мадам де Помпадур. Мадам д’Эстрад полюбилась королю, она была весела, остроумна, умела со вкусом посплетничать. Как пишет господин де Люинь, она была бы очень недурна собой, если бы не обвислые щеки. Много лет король сидел за ужином между ней и мадам де Помпадур; ни одна поездка не обходилась без нее, в общем, она стала непременной деталью придворной жизни.