Читать «Мадам де Помпадур» онлайн - страница 118

Королю пришлось выбирать, кого поддерживать — церковь или магистраты. До сих пор ему удавалось не принимать открыто ничью сторону, но теперь дело зашло слишком далеко. В Париже начались бунты, священников били или под дулом пистолета заставляли соборовать умирающих янсенистов. Говорили, будто парламент подкупил одну монашку, сестру Перепетую, чтобы она притворилась медленно умирающей, а тем временем развернулся спор, надо или не надо ее причащать. Наконец король велел заточить ее в какой-то монастырь, и больше о ней не было ни слуху ни духу. Люди боялись, что начнется гражданская война, снова послышалось пугающее слово «фронда», и уже казалось, что реки чернил, потраченных в связи с буллой «Унигенитус», вот-вот превратятся в реки крови. Король в целом склонялся в пользу иезуитов, хотя далек был от одобрения всех их действий. Королевская семья слепо стояла за них. Мадам де Помпадур с ее философским воспитанием могла бы представить мнение в противовес, но годы жизни при дворе прошли для нее далеко не бесследно — в слове «парламент» звучало нечто сомнительное, наводящее на мысли о Кромвеле и мерзком республиканстве. К тому же она хорошо знала, что магистраты не одобряют ее склонностей к роскоши и мотовству, в то время как общественные фонды были пусты и поговаривали о новом налоге. Не следует думать, будто парламенты сильнее стремились платить «двадцатую долю», чем церковь.

Наконец король взял сторону церкви и в мае 1753 года выслал гранд шамбр — верхнюю палату парламента — в Понтуаз. Он сказал, что в будущем сам станет решать дела о причащении умирающих. Место верхней палаты заняла временная палата, составленная из государственных советников и докладчиков прошений. Однако ей недоставало авторитета парламента.

В Понтуазе господа парламентарии жили на широкую ногу. Выезжали не иначе как в карете, запряженной шестеркой, устраивали друг для друга и для всего местного общества пышные приемы. Через несколько месяцев королевское решение стало причинять ощутимые неудобства. Стало невозможно обратиться за правосудием. Может быть, это была не такая уж большая трудность, люди нередко не доводили споров до суда, но возникли и другие последствия. Парламентарии развернули очень убедительную пропаганду, в которой представляли себя защитниками общественной свободы. Зима выдалась тяжелая. Все те скромные, но грамотные люди, которые кормились вокруг дворца правосудия, потеряли работу и жестоко нуждались. Они-то и мутили народ. Полиция боялась вмешиваться в сборища в кафе и на улицах, где открыто разрабатывали планы мятежа. Раздавался лозунг «Подожжем Версаль!» и другие революционные призывы. Принц де Конти, живший в Париже и потому лучше разбиравшийся в настроениях общества, чем король, считал необходимым отозвать назад верхнюю палату парламента и по возможности собрать хоть какие-то налоги с церковников. Король чуть было не вернул парламент в Париж, но потом передумал и разослал новые указы об изгнании, согласно которым некоторые парламентарии отправились в Суассон, а остальные по разным провинциальным городам. Это была очень суровая мера, так как парламентарии лишились возможности проводить собрания. Только в сентябре 1754 года король согласился восстановить свой парламент и вернул его в Париж при бурном народном ликовании. В эту самую неделю на свет появился будущий Людовик XVI.