Читать «Магос» онлайн - страница 14

Никакой темноты. В месте, где и так не было ночи, ее изгнали даже из закрытых комнат. Все вокруг сияло. Возможно, вы теперь понимаете, почему я избегаю света и предпочитаю сидеть в темноте.

Запах гниющей крови сбивал с ног. Валис работал, но безуспешно. На двадцать первый день я потерял тридцать семь процентов личного состава. Фанчо погибли почти все. Двенадцать тысяч гражданских умерли или умирали. Заболели шестеро Орлов Обреченности.

Вот вам факты, которые вы так хотели узнать. Чума выживала в климатических условиях, которые должны были ее убить. Мы не могли обнаружить способы ее передачи. Она не поддавалась никаким попыткам ее сдержать или ограничить. Не помогали ни карантин, ни зачистка зараженных зон огнеметами. Она была невероятно заразной. Даже космодесантники не чувствовали себя в безопасности. Заболевшие умирали в муках.

А потом одному из Орлов удалось прочитать богомерзкую надпись на одном из знамен Хаоса, развешенных за стенами.

Там было…

Там было одно слово. Одно мерзкое слово. Единственное проклятое, богохульное слово, которое я пытаюсь забыть всю свою жизнь.

V

Я вытянул шею в направлении темного дверного проема:

— Что за слово? Полковник, что это было за слово?

Он с большой неохотой произнес его. И то, что прозвучало, оказалось вовсе не словом, а непотребным бульканьем, иногда перемежавшимся согласными звуками. Имя-сигил чумного демона, одна из девяноста семи Мерзостей-Которые-Не-Могут-Быть-Записаны.

К горлу подкатила тошнота. Я отскочил, опрокинув стул. Калибан взвизгнул. Монахиня упала в обморок, а послушник сбежал. Баптрис отступил на четыре шага, развернулся, и его тут же обильно вырвало.

Температура в коридоре упала на пятнадцать градусов.

Шатаясь, я попытался поставить перевернутый стул на место и подобрал печатное устройство, которое послушник сбил, убегая. В том месте, где машина записала слово, пергамент начал дымиться.

Из множества камер донеслись вопли и стенания. А потом вырвался Йок.

Сидя в соседней камере, он внимательно слушал наш разговор, прижимая иссеченное шрамами лицо к прутьям клетки. И теперь эта решетчатая дверь, вырванная из креплений, загрохотала по полу коридора. Бывший гвардеец в ярости выскочил наружу и ринулся к нам.

Я не сомневался, что он хочет меня убить, но мои ноги отказывались двигаться. И тогда Калибан, благослови Император его отважное сердце, бросился на него. Мой преданный сервитор поднялся на коротеньких задних лапах и вскинул передние конечности, усиленные бионикой, в предупреждающем жесте, — так он возвышался над полом больше чем на три метра. Он растянул губы и зашипел, показывая длинные стальные клыки.

Роняя клочья пены с оскаленных зубов, Йок отбросил Калибана в сторону. Сервитор оставил в стене солидного размера вмятину.

Йок метнулся ко мне.

Я сумел поднять посох и нажать маленький рычажок под навершием.

Из наконечника вырвался поток электрических разрядов. Сумасшедший гвардеец задергался и упал. Продолжая корчиться, он лежал на полу и невольно обгадился. Баптрис поднялся на ноги. Вокруг завывали тревожные сирены, а послушники спешно забегали в коридор, таща с собой смирительные рубашки и шесты с захватами.