Читать «ЛЯДЬ» онлайн - страница 11

– Что принимала, подруга, – следовал уже закономерный в таких случаях ответ, последняя попытка презрения побороть отчаяние. – Пи… такая, в самом деле, на самую юбку мне опрокинула, как теперь на смотр выйду…

– Выйдешь в трусах, товар виднее, да и, глядишь, кто с чувством юмора заберёт.

– Какой там товар, целлюлит один, ты бы завязывала, Натаха, булки жрать в самом деле, скоро в нижней планке вставать будешь.

– При свете фар сойдёт, – реагировала неунывающая жизнелюбка Натаха, пожалуй, единственная, с кем хотелось здесь говорить. – К тому же, не на карачки же я перед ними стану поворачиваться, у нас приличное место, не привокзал какой. А планку свою зубами, но удержу.

– С зубами-то как раз поосторожнее, а то вообще вчистую спишут, – и множественный басовитый гогот – отвратительный, резкий, тоскливый и безнадёжный, как отечественный одеколон, врывался в описание донских пейзажей.

Планка – когда выкрикивают цену и претендующие на соответствующую комиссию выходят на просмотр, была здесь той же кастой, с тем разве отличием, что в долгосрочной перспективе обладала неистребимой центростремительностью. Ведь в центр падает основное освещение от машины заказчика, и потому там лучше всего скрываются изъяны возраста, лица и веса – правда, ценой наименьшего внимания, которое распространяется по флангам. Таким образом, центр – шлагбаум перед понижением в стоимости, ранге и, следовательно, уважении начальства и коллег. Которое неизбежно, разве что искусственные губы или грудь обеспечат тактическую победу, но стратегически поражение или бегство – в другое место или салон – есть закономерный финал для всех без исключения. В конце концов, со временем не совладать. Так вот, поклонница классической литературы тем и покорила местное пространство с обеих сторон показа, что выходила одна, неизменно в финале и ценой на порядок выше остальных, отделяя таким образом зёрна от плевел: ценителей и поклонников красоты от пожирателей фастфуда. Выходило, что планку она уже победила, да столь эффектно, что и за время ручаться было уже нельзя. То есть, все, конечно, понимали, что под луной ничто не вечно, но признавать, осознавать это отказывались. Теша себя смутной несбыточной надеждой – да, но глядя в будущее с вызовом. Тоже да.

Натаха осталась единственной коллегой, не эксплуатировавшей ореол трагизма. Тайная правда профессии состоит в том, что там давно не осталось и капли принуждения. Никаких отобранных паспортов, необходимости отработать столько-то недель или месяцев, сексуального рабства и прочего, чем любят разжалобить доверчивых потребителей девушки. Даже обстоятельств, принуждающих к нелестному труду, и то не осталось – в столице довольно рабочих мест от продавца до адепта свободной кассы, куда берут всех, независимо от статуса и гражданства. Или кто-то видел миграционный контроль в вотчине могущественного чечена… Но дамам не хочется признаваться – прежде всего, себе, что они предпочтут раздвигать ноги всякому, кто заплатит, лишь бы не стоять два через два за прилавком.