Читать «Лягушонок на асфальте (сборник)» онлайн - страница 220

Тициановская «Венера» олицетворяет красоту. Купили ее не кто-нибудь, а те же

американцы.

- Они богаты.

- Богачей много. Третьяковых да Строгановых единицы. Пап, конечно, они

переезжают в маленькие местечки от ядовитого воздуха, от убийственных шумов и

сутолоки к чистой воде, к природе. И условия там, конечно, есть для проявления

способностей, для духовного развития, для интересной жизни потомков.

- Возможно, так.

- Пап, я ищу выход. Ты знаешь, в Слегове меня поразил парниковый комплекс! Я даже

вел плуг по чернозему, прямо в парнике.

- Чего искать? Вот печка, становись! Всем тонкостям обучу.

- Пап, не навязывай.

- Кормить, растить, учить - принуждения нету. Работу выбрать - сразу «не навязывай».

- Ты делал это по доброй воле. Великое тебе спасибо! Ты сам выбрал себе дорогу. Дай

и мне... Тогда...

- Тогда ломка была. Сам?! Кабы.

- Из-за любви к этому деревню бросил?

- Любовь любовью...

- Не тебя ли дедушка обратно в деревню звал? Дядя Ваня тоже звал.

- Не с моей семьей было срываться. Сам-семь. Прокормиться не шуточки. До

некоторой степени я и оставался крестьянином.

На пушке никли, истончались, прекращали дымить флажки огня, трепыхавшиеся над

шлаком. Отец опять строго вытянулся у пульта, сжимая в ладонях черного эбонита ручки.

Рокоча, пушка толчком поползла обратно. Едва ее широкий зад тяжело завис над литейной

канавой, из леточного гнезда выкрутилось кадящее пламя и обнаружилось, что конец

ствола раскалеп. Черная «глина», выдавленная из пушки в леточный канал, должна была

перекрыть шлаковый поток.

Отец убедился в том, что летка закупорена прочно, и отвел пушку на обычное место,

где горновые заправляют ее «глиной». Тревожного беспокойства, которое вызывалось

сердечной болью, на его лице теперь не было, была скорбь, за которой угадывалось

бессилие и неприятие.

- До сих пор, - сиплым голосом промолвил он, - я больше отвечал за твою судьбу, чем

ты. Сейчас я снимаю с себя ответственность.

- Снимаешь?

- Хватит.

- Почему снимаешь ответственность, а не передаешь?

- Отрекаюсь.

- Я не принимаю отречения, пап. Я определю свою судьбу не по мотивам личного

характера.

- Ты... Вы, вы только и знаете вертеться в кругу личных интересов.

- Пап, ты горячишься.

- Девки, выпивки, магнитофоны, джинсы, вылазки на природу...

- Я переболел личным. Без него, ясно, редко кто обходится.

- В старину справедливо говаривали: вырастишь ворога на свою погибель.

- Ты не понял. Я не с точки зрения твоей и моей. Я с точки зрения будущего.

- Каких только идей не прикрывали будущим.

- Ты убедишься. Ты, пожалуйста, не думай, что нес двадцать лет неблагодарную

обязанность. Ты убедишься.

- Что хочешь делай: отныне я не отвечаю за тебя.

- Ты будешь гордиться мной!

Они спустились на литейный двор, электрическая пушка обдала их чугунным жаром и

запахом горелой серы.

Горновые, закуривая перед трудной уборкой, пытливо посматривали на отца и сына.