Читать «Люди земли Усольской. Книга первая» онлайн - страница 10

Архимандрит Александр (Федоров), настоятель Императорского Петропавловского собора и церкви святой великомученицы Екатерины в Академии художеств (первого в России возрожденного студенческого храма), профессор кафедры теории и истории архитектуры института имени И. Е. Репина, заведующий иконописным отделением Санкт-Петербургской православной духовной академии, председатель комиссии Санкт-Петербургской епархии по вопросам церковной архитектуры и искусству — потомок великого архитектора (бабушка отца Александра — Анна Николаевна Воронихина, принадлежала к роду Воронихиных), в статье «Андрей Никифорович Воронихин, создатель Казанского собора в Петербурге» писал о своем пращуре:

«В Воронихине нельзя не усмотреть удивительный пример постоянной творческой активности, воспринимаемой как его непрекращающееся служение в осуществлении данных ему от Бога даров. Работоспособность архитектора поражает. Мы видим ее в огромном количестве чертежей Казанского собора, исполнявшихся в процессе строительства, в свидетельствах об организационных способностях мастера, преодолевавшего многие трудности и препятствия, а также в большом числе параллельных работ, проводившихся на разных объектах…

Чисто по-человечески Воронихин оставил о себе теплую память тех, кто знал его близко. Даже суровый революционер Ж. Ромм письменно свидетельствует об этом. В дальнейшем доброе отношение к памяти о зодчем и его творчестве активизируется в восьмидесятые годы, затем — в начале XX столетия, практически сохраняясь в советское и постсоветское время. Но нельзя не заметить, что, наряду с общим благоговейным отношением к Воронихину, порой возникает и некоторая «историческая несправедливость» — в том, что не осуществлены многие его проекты, также в необоснованном недоверии ко вчерашнему крепостному при сложных вопросах во время возведения Казанского собора, а впоследствии в переоценке здесь влияния творчества Баженова или роли Старова, в позднейшей перестройке некоторых воронихинских зданий, в нелепых сплетнях о происхождении, а иногда в неудачных попытках переатрибутировать некоторые воронихинские работы, даже в невозможности уже в течение ста лет реализовать конструктивную идею начала XX века — идею установки памятника великому зодчему. Но со временем все встает на свои места. Тому свидетельством служат кропотливо проводимые реставрационные работы — от интерьеров Строгановского дворца и всего комплекса Казанского собора до полного воссоздания из небытия утраченного в XX веке павловского Розового павильона.

…В классическом наследии Петербурга место Воронихина непререкаемо. Определенное влияние творчество мастера оказало и на архитектуру нашего города середины XX столетия — и прямо, и опосредованно. Его наследие, вместе с наследием других великих петербургских мастеров, послужило опорой в градостроительной работе, в которой к середине XX века город достиг, вопреки даже недавней тогда войне, своего наиболее целостного состояния. И сегодня, при колоссальном кризисе профессионализма, в том числе, в отношении к городской архитектурной среде Петербурга, пример Воронихина, его выдающихся коллег и учеников, и творческий, и личностный, — значим, как никогда ранее».