Читать «Любить Человека: Кончиками пальцев...» онлайн - страница 9

Но я ошибся: память не подвела меня ни на следующее утро, ни даже спустя неделю или месяц. Я помнил его лицо так же чётко, как и в момент нашей единственной встречи. Словно оно навеки отпечаталось в моём разуме, оттиском впиваясь в самую душу. Даже сейчас, стоя посреди захламлённой, как говорит моя супруга, его рисунками мастерской, и глядя на все эти сотни или даже тысячи вариантов его лиц, что я успел создать за прошедшие три месяца, могу с уверенностью сказать, какой набросок являлся первым, а какой – сорок шестым. Потому что важен каждый из них. Важен, как и Он сам.

Я искал его. Разумеется, искал. Каждый божий день маялся по городу в тщетных попытках среди сотен бесполезных людей разглядеть ту самую спину. Я ходил по пыльным улицам и к нашей заводи (да, именно к «нашей»; она почему-то сразу стала нашей, а не только моей), подолгу сидел в крохотных забегаловках с видом на тротуар и всматривался в каждого случайного прохожего. Но то ли везение меня снова покинуло, то ли судьба посчитала, что одной-единственной встречи достаточно… Не знаю. Я и по сей день стараюсь ежедневно выделять часок-другой, снова и снова предаваясь тщетным, как показывает время, поискам. А вечерами, словно сумасшедший, запираюсь наверху и до поздней ночи рисую сине-чёрный блеск его макушки.

Это нелепо, знаю. Так и свихнуться не долго, но что поделать, если ни о чём другом невозможно и помыслить. Моя супруга Грейс, стоит отдать ей должное, весьма спокойно восприняла моё помешательство. Нет, разумеется, сначала новость о том, что я наконец-то отыскал идеальную фактуру, обрадовала и вдохновила её столь же сильно, как и меня самого. Грейс радовалась, словно дитя новой игрушке. Не отвлекала меня болтовнёй ни о чём, позволяла засиживаться в мастерской до поздней ночи, а иногда – даже до рассвета, и постоянно, постоянно приносила мне еду и горячий чай. О, Грейс… Моя милая, добрая Грейс.

Она достаточно быстро поняла, что на этот раз вдохновение меня не покинет даже спустя год или пять. Что лишь один раз в жизни можно быть настолько одержимым идеей и что я свою одержимость уже отыскал. И она приняла это. Моя Грейс приняла тот факт, что отныне нас не трое, а четверо, и что мысли мои постоянно заняты человеком, которого вряд ли доведётся повидать ещё раз…

Вот и сейчас, стоя над усыпанным эскизами, акварельными и масляными набросками столом, и глядя на тени под опущенными ресницами, я думаю о том, как несправедлива бывает судьба. Одна встреча! Она подарила нам всего одну встречу, крохотный шанс, воспользоваться которым я сумел лишь отчасти… Глаза! Вот что я не сумел разглядеть! Его глаза. Какие они? Этот вопрос мучает меня ночь за ночью, холст за холстом… Быть может, аквамариновые, как небо над Испанией? Тёплые и добрые. Мудрые и непозволительно печальные… Или нет, они тёмные, как уголь в богатой жиле. Как несбыточная мечта шахтёра. Тёмные, но живые. С дьявольским огоньком и песочными искорками. Или, быть может, это цвет горелой карамели?.. Сладкий, тягучий. Словно болотная тина. А может… а может, они цвета пепла? Дрожащей рукой трясу сигарой над одним из эскизов, а после ласково провожу по закрытым векам – красиво. Да, пожалуй, это красиво. Ему бы подошёл такой цвет. Возможно, чуть более светлый, полупрозрачный, словно тающий ледник, и непременно с золотистыми крапинками, будто солнечные зайчики, разбавляющими печаль. Тогда бы навечно засевшее в памяти лицо наконец-то ожило, а пепельно-туманные, словно сам Лондон, глаза засияли бы всем спектром оттенков веселья. Да, так было бы идеально…