Читать «Любимец зрителей» онлайн - страница 20

— Но они совсем дети.

— Подумаешь! Что стоит взять одну из них и состарить? Между прочим, в опере так и поступили. Ты же знаешь, в кино все возможно. Значит, в ресторане… И без всяких там нарядов.

— Да, к слову, какой он из себя, этот Медье?

— Рыжий детина, по виду только что спустился с гор — водолазка, потертые джинсы. Голубые глаза смотрят поверх твоего плеча… лет сорока. Руки каменотеса.

— Это несколько настораживает, а?

— Как посмотреть. Он не из тех, кто мыслит масштабно, зато он мыслит современно.

— Именно так я себе его и представлял. Еще раз спасибо, моя добрая Ева. До скорого.

Сильвен чуточку смущен. Ему знакомы эти фильмы совместного производства. Они соберут в одну кучу двух французов, немку и итальянца. Или же итальянку и немца… Сценаристом будет американец, а режиссером — натурализованный поляк. Возможно, он и преувеличивает, но ему подфартило — на заглавную роль выбрали его. Ему еще предстоит показать, на что он способен!

Сильвен долго раздумывает, обозревая свои костюмы. У него гардероб кинозвезды, и он останавливает выбор на довольно броской двойке в стиле принца Уэльского, чтобы казаться непринужденным. Он хочет с самого начала заявить о себе не как проситель. Ровно в полдень является Марилен.

— Мы где-нибудь обедаем?

— Да. Быстренько переодевайся. Нас пригласил Медье. Мне бы не хотелось заставлять себя ждать.

— Мы получили роли?

— Пока нет. Что ты себе воображаешь? Мы побеседуем — и все. Давай шевелись.

Медье объявился без четверти два. Ева описала его один к одному, только поверх пуловера на нем кожаная куртка. Очень удобно — он чувствует себя достаточно состоятельным, чтобы не трудиться над выбором формы одежды. Он дважды чмокает руку — Марилен и Еве, как будто клюет щука, и внимательно оглядывает Сильвена, затягивая мужское shake-hand. Обмен любезностями. Обсуждение меню. Но Медье не тот человек, который ждет, когда подадут кофе, чтобы перейти к делу. Покончив с рыбной закуской, он атакует, обращаясь к Еве:

— Я задержался по милости Вильгельма Голдсмита — знаете, этого промышленника из Франкфурта, который приобщится к нашему делу. Прошу прощения за опоздание.

— Вы с ним договорились? — интересуется Ева.

— Почти. Что его смущает, так это позиция Джузеппе Фрескини. Того совершенно не устраивает, что в будущем фильме актеры наполовину говорят, наполовину поют. У меня впечатление, что он не выносит Массне. Сколько я ему ни толковал, что мы не намерены держаться в рамках оперы, он стоит на своем и, как истинный немец, считает роман Гёте самодостаточным для хорошего сценария.

— Возможно, он и прав, — бросает Сильвен.

— Ах! — восклицает Медье. — Вы так полагаете?

Сильвен осторожничает, стараясь уловить, что у Медье на уме.

— Прежде всего, это великолепная любовная история, — решается он подать голос. — А зрителям только это и подавай. Вспомните успех «Love story».

Положив раковину устрицы на край тарелки, Сильвен прикладывает салфетку к губам и начинает декламировать:

— «Дорогой Вертер! Она впервые назвала меня „дорогой“, и радость, охватившая меня, проникает до мозга моих костей. Я повторял себе это слово сто раз».