Читать «Лучше никогда не быть» онлайн - страница 17

В-третьих, упомяну также и о другой асимметрии, относящейся к размышлениям о прошлом. Можно сожалеть о уже совершившемся рождении/не рождении ребенка. Кроме того, сожаление может основываться на интересах рожденного ребенка. Я имею в виду, что когда ребенок был рожден, но это рождение не принесло ему счастья, тогда можно ретроспективно сожалеть о его рождении. Если же личности не существует, некому испытывать счастье или его отсутствие, соответственно, не о чем сожалеть. Родитель может горевать о невозможности иметь детей, однако вовсе не потому, что его потенциальные дети лишены возможности существовать и испытывать благо. Это страдание глубоко личное – тоска об упущенной возможности вырастить ребенка.

Действительно, нередко родители запоздало сожалеют о рождении ребенка, ставшего впоследствии несчастным. В таком случае мотивом являются интересы самого ребенка (возможно, вкупе с интересами родителей). Мы можем не сожалеть о том, что не произвели на свет ребенка, т.к. отсутствие удовольствия – не плохо.

Наконец, несимметричность отсутствия боли и отсутствия удовольствия может быть объяснена неверной оценкой чужих страданий, а также пропорций населения Земли. Когда мы слышим о какой-то далекой стране, населенной несчастными людьми, мы испытываем сострадание, однако услышав о необитаемом острове, мы не испытываем сострадания ко всем тем потенциальным людям, которые могли бы населять его и жить счастливо, но лишены такой возможности. По аналогии, никто не сожалеет о том, что на Марсе отсутствует жизнь, хотя марсиане точно также могли бы испытывать радости наравне с землянами.²⁸ Однако, если бы стало известно, что Марс населяли разумные существа, испытывающие горести, нам стало бы их жаль. Можно сказать, мы бы сожалели о том, что они есть. Это рассуждение лишь подкрепляет мое мнение о несимметричности страданий и счастья.

Есть возражение: мы НЕ сожалеем об отсутствии удовольствия у не существующих людей, но и НЕ радуемся отсутствию боли. Иначе, пришлось бы радоваться тому, как много боли удалось избежать всем потенциальным людям, которые не были рождены в ходе истории. Но радость не является правильной противоположностью сожаления. Иногда, задумавшись над этим специально, мы сопереживаем чужим далеким страданиям, но мы не испытываем постоянной меланхолии по этому поводу.²⁹ Вопрос не в том, чувствуем ли мы радость по поводу отсутствия страданий, а в том, хорошо ли отсутствие страданий? Мой ответ – хорошо. И спрашивая, является ли отсутствие боли положительным качеством не-существования, придется ответить: да.